Поцелуй горца

-Я не топчусь там, и при этом я не топчу где-либо еще, женщина. Ты заставляешь меня топтаться.

Мускула на его челюсти дернулась.

-Ты должна идти быстрее.

-Тебе еще повезло, что я иду, вообще. Разве ты не слышал о первом законе движения Ньютона? Это инерция, МакКельтар. Объект, который находится в покое хочет остаться в покое. От меня нельзя ожидать, что я преодолею законы природы. Вот почему выполнение движения так трудно для меня. Кроме того, я думаю, ты боишься.

Гвен чувствовала себя немного виноватой за то, что сжульничала с Ньютоном, но большинство людей понятия не имели, о чем она говорила, когда она упоминала закон движения, и скорее показывали их невежество и спорили с ней, они обычно теряли предмет разговора. Нечестная игра, но зато какая эффективная. Гвен использовала бы что угодно, что могло избавить ее от пешей прогулки в восемьдесят дурацких миль.

Драстена уставился на нее со смесью удивления и замешательства.

-Я ничего не знаю об этом Ньютоне. Но совершенно ясно, что он был не в состоянии достигнуть понимания объектов и движения. И я едва ли боюсь одной из ваших глупых повозок.

Он Никогда не слышал об Исааке Ньютоне? Где этот человек жил? В пещере?

-Замечательно,– нападала Гвен:– если ты не боишься, тогда давай вернемся в Фаирхавен и возьмем на прокат машину. Я даже заплачу сама. Мы будем у твоего замка к ланчу.

Он тяжело сглотнул. Он действительно испытывал неприязнь к машинам, она это поняла. Словно, вид отвращения человека, жившего пятьсот лет назад, мог служить доказательством. Или, думала она цинично, тип отвращения, показанного актером, который давал свое представление, продуманное до мельчайших деталей. Маленькая, злая часть ее страстно желала втиснуть слишком большой кусок тестостерона в маленькую малолитражку и просто смотреть, как далеко он зайдет в своем представлении.

-Позволь мне помочь тебе, МакКельтар,– уговаривала Гвен:– Ты просил моей помощи. Все, что я могу сделать, это доставить тебя к замку быстрее чем ты можешь добраться туда сам. Кроме того, нет никакого шанса, что я собираюсь быть в состоянии идти два дня. Или мы берем машину, или ты можешь просто забыть обо мне.

Он удрученно выдохнул.

-Прекрасно, я поеду в одной из ваших повозок. Ты права, утверждая, что мне нужно время подготовиться, и ясно видно, что ты не собираешься прилагать каких-либо усилий, что бы ускорить наш темп.

Гвен милостиво взирала на обратную дорогу в Фаирхавен. У нее будут пластыри для мозолей на ее пятках, где натирали ботинки. Она получит кофе, шоколад и булочки на завтрак. Она купит ему одежду, возьмет машину напрокат и вернет его семье, которая пояснит, что с ним не так. День мог обернуться приятным, после всего, подумала она, переведя взгляд на роскошного мужчину, который шел намного медленнее – фактически, таща свои ноги рядом с ней. Он выглядел несчастным. Она не засмеялась, потому что знала, она должна выглядеть точно так же, когда они пошли в противоположном направлении.

Утро неизменно улучшалось. Никотиновый пластырь, который она приклеила еще в лесу, когда ходила освежиться, приятно работал. Никотин жужжал в ее венах, и ей не стоило больше волноваться, что она в приступе раздражения могла бы покалечить первого попавшегося под руку человека или хуже того страдая оральным неудовлетворением, сделала бы с что-то, с какой-то частью Драстенаа МакКельтара то, о чем потом бы пожалела. Она собиралась пережить это, и она снова держала все под контролем.

Контроль– все для ее матери. Элизабет часто говорила сухим и холодным британским голосом. "Если вы управляете причиной, вы знаете последствие. Если вы не управляете, то события развернуться подобно падающему домино и вам будет некого обвинить кроме себя."

Оо, заткнись, мама, упрямо думала Гвен. Ее родители умерли и все еще управляли ее жизнью. Однако, Элизабет озвучила имеющий место момент. Все случилось только потому, что Гвен была отвлечена ее эмоциями – вещь, которую Элизабет никогда не разрешала – так что она небрежно швырнула рюкзак в начале не посмотрев куда. Если бы она обратила внимание, она не стала бы бросать его в такое сомнительное место. Но она не обратила внимание, и он упал вне ее досягаемости, и она очутилась в пещере. Из-за этого единственного момента небрежности она оказалась в высокогорье с очень больным или очень психически неуравновешенным мужчиной.

Но было слишком поздно сожалеть. Она могла только взять все под контроль. Сейчас она была тем, кто растягивает шаг, убеждая его идти быстрее. Он последовал ее примеру в задумчивой тишине, так что она использовала это тихое время, что бы принять решение, что он не был ее сладким соблазнителем.