Сон разума

– Лана!

Она обернулась на крик.

– Лана, иди, я прикрою. Там… – У Андрея не хватило слов, он смог лишь выразительно махнуть рукой, а в следующий миг ему стало не до сущностей – со стороны незаблокированного тоннеля лезли храмовники, с которыми он теперь остался один на один.

* * *

Ланите хватило одного взгляда, брошенного сквозь толщу бронестекла, чтобы понять суть событий, происходящих в узком, залитом красноватым светом каньоне.

Это были они, существа древнего Круга, вернее – их истощенные, фактически беспомощные сущности, которые кто-то отдал на заклание сытым, напитанным энергией фантомам.

Она не задумывалась ни на миг, только успела крикнуть:

– Ромель!

Что-то взорвалось внутри сознания, которое машинально потянулось к ним, еле шевелящимся на подогретой каменной плите, и энергетическую сущность Ланы будто вышвырнуло из тела физического – она даже не успела осознать тот миг, когда ее фантом прошел сквозь кристаллическую решетку трехслойного стекла.

Вокруг били фонтаны тепловой энергии, она струилась со всех сторон, омывала остекленевший базальт, горячими смерчами закручивалась под черным куполом, и Ланита, не концентрируясь, одним машинальным порывом скрутила ее в тугой испепеляющий ком и метнула в сторону ярко сияющих призраков.

Стена огня рванула вверх, отсекая овальную каменную плиту от остального пространства каньона, а она все в том же неистовом порыве опустилась в центр Круга, успев лишь заметить, как зашевелились вокруг нее беспомощные сущности.

Она оборачивалась, ловила взглядом потускневшие глаза каждого из них, не пугаясь нечеловеческих форм, а, напротив, трепетно узнавая их, своих друзей, тех, кто делился с ней самым сокровенным, кто поставил ее во главе Круга, осознанно отдавая дань силе человеческого разума… и когда поднятая ею огненная буря начала опадать бледными языками пожирающего воздух пламени, Лаонита вдруг заговорила, нараспев произнося слова древнего языка, складывая их в особую форму концентрации, переводя при этом взгляд с одного существа на другое, побуждая их к жизни после многолетнего забвения и плена.

Она не видела, как Ромель вихрем налетел на ближайший фантом, разрывая в клочья сытую структуру давно утратившего боевые навыки призрака, и это дало Лаоните еще несколько секунд форы…

Она использовала их.

Каждый миг этого запредельного напряжения вливал силы в ослабленные сущности древнего Круга, и они вдруг начали вставать, одна за другой, подчиняясь ее призыву, впитывая струящуюся вокруг энергию, они восстанавливались на глазах, в течение секунд набирая прежнюю силу, и когда Лана начала приходить в себя после инстинктивного порыва, вокруг нее стояли уже не бледные погибающие тени, а полнокровные энергетические сущности.

Они вновь преданно окружали ее, и Лана с торжеством почувствовала, что Круг восстановлен, его уже не разорвать простым ударом чуждой энергии, да это противоборство было ни к чему – хватит уже смертей, и реальных, и энергетических…

– Ромель, назад, уходим отсюда!

Толстое бронестекло не могло остановить реанимированные сущности – они выскользнули из своего узилища, осветив ярким голубым светом сумеречный зал, а призраки людей, минуту назад надвигавшиеся на них, не решились последовать за существами, которые только что казались им беспомощными и уязвимыми, а теперь вдруг превратились в осязаемую силу, которой управляла хрупкая молодая женщина…

* * *

Возвращение в мир физический было болезненным, Лана едва не погубила себя, вырвавшись из плоти, но, к счастью, все обошлось, лишь кружилась голова да звуки навалились со всех сторон, словно кто-то хотел порвать ее барабанные перепонки.

Пошатнувшись, она встала и тут же увидела Андрея, который, припав на одно колено, менял автоматный магазин, по его плечу струилась кровь, рубашка под правой лопаткой густо напиталась ею, и Лана поняла, что он ранен.

Преодолев дурноту, она взглянула на окружавшие ее сущности, но мир еще двоился в сознании, не было целостности восприятия, разум с трудом воспринимал смену ощущений…

Андрей снова открыл огонь, и она пошла к нему, все еще плохо воспринимая реальность.

Увидев Ланиту, он на миг оглянулся и, оценив обстановку, крикнул:

– Бронестекло!

Она с трудом поняла его, но лающие, отрывистые звуки одиночных выстрелов так больно били по ушам, что мир физических ощущений взял свое, – она оглянулась, увидела второе панорамное окно, за которым в фиолетовых сумерках возвышался титанический корпус крейсера, и время вновь обрело для нее прежний практический смысл…