Ксеноб-19

— Факты, которые мог бы увидеть любой человек, удосужившийся удалиться от города на сотню километров.

— Да ты прав, Клаус. К вопросу: почему этого никто не сделал до нас, вернемся чуть позже. А сейчас давайте попробуем понять, что нам стало известно?

Первым к удивлению Антона высказался Миллер:

— Планета была колонизирована. — Глаза Генриха лихорадочно блестели. — Колонизирована до появления колонистов из числа людей.

— Из чего такой вывод, док? — Фриенбагер недоверчиво оглядел собравшихся, словно искал поддержки. — Мне наоборот кажется, что насекомоподобное существо это и есть представитель загадочной расы…

— Стоп, Клаус. — Миллер потребовал, чтобы его выслушали до конца. — Не нужно упрощать. С первого же взгляда становиться понятно: дерево, выращенное в качестве жилища, это плод генетического вмешательства.

— Ну и что? — Вновь перебил его Клаус. — Генная инженерия…

— Клаус, прошу, не перебивайте. Генная инженерия такого уровня, — плод многовековых, если не тысячелетних исследований, накопления опыта, глубочайшего проникновения в тайны живого. Черные деревья необычайно прочны, они устояли под натиском механоформ. Погибли, но устояли. — Повторил он.

— К чему вы клоните, док? — Спросил Антон.

— Насекомоподобные существа развивались, эволюционировали в ином мире. Они прилетели сюда и основали колонию, но не успели толком освоить новые жизненные пространства, — их атаковали и изгнали отсюда те, кто создал олонгов, хитваров и рагдов.

— Не убедительно. Это домысел — Возразил Фогель. — Они могли заниматься генной инженерией и одновременно создавать механизмы.

— Которые потом вышли из-под контроля своих создателей? Как наш СКАД, к примеру? — Саркастически уточнил Генрих.

— Ну, да. А что здесь противоречивого?

— Город, в котором велись раскопки, по известным мне данным похож на человеческие города, ну по крайней мере в общих чертах. А дом-дерево радикально отличается от любых известных нам построек. В нем сконцентрированы технологии, не имеющие аналогов среди достижений механики, кибернетики, и прочих «традиционных» для технократического пути развития цивилизации наук. Повторяю, эти существа — плод эволюции иной планеты, которая покрыта лесами, они дети природы, миллионы лет изучавшие ее, развивавшиеся по пути синтеза с биосферой. Будь эта планета родиной насекомоподобных существ, мы бы видели не отдельные островки черной растительности, которые они успели создать за короткий период колонизации, здесь все было бы покрыто различными растительными формами. А что мы видим на самом деле? Пустыню. Истощенные недра — это могу сказать с уверенностью, потому что на планете единственным источником полезных ископаемых остался океан. Пустыня, под прахом которой лежат города. Вдумайтесь — это логический финал долгого развития цивилизации, похожей на нашу, — эксплуатация ресурсов, создание механизмов, взлет до невиданных высот научно-технического прогресса, а затем внезапный упадок, как результат истощения естественных ресурсов. Хотя они могли просто покинуть свою прародину, переселившись в миры иных звездных систем. Этого мы не знаем, но такое развитие событий не противоречит существующей на сегодняшний день картине. А что до техники, «вышедшей из-под контроля» — даже мне, человеку далекому от кибернетики понятно, что у рагдов или олонгов нет потенциала саморазвития, это примитивные исполнительные механизмы, созданные, как мне кажется, исключительно в целях борьбы с пришельцами.

— Генрих прав. — Антон рассматривал схему ручного лазерного излучателя, найденного среди останков. Это заимствованная технология. Такие же излучатели монтируются на рагдах.

— Значит две цивилизации… А мы, выходит, третья раса, проявившаяся здесь уже после уничтожения колонии насекомоподобных существ? — вступила в дискуссию Дана.

— Да, это более всего подходит к реальному положению вещей. — Светлов встал, прошелся вдоль экранов, и, обернувшись, продолжил:

— Меня всегда удивляла тактика атакующих Цитадель механоформ. Хитвары держаться в стороне, первую волну атаки составляют рагды, олонги вообще не успевают выйти на дистанцию эффективной стрельбы. Три, ну максимум четыре хитвара могли бы разрушить оборону Цитадели, если бы атаку начинали они, пробивая своим мощным вооружением стены городских укреплений, открывая дорогу юрким рагдам, но они не делают этого, каждый раз атака завершается, едва начавшись — наши системы обороны уничтожают определенное количество механизмов первой волны, и вся армада прекращает наступление, поворачивает назад, иногда один или два залпа хитваров все же бьют по городским укреплениям, нанося колоссальный ущерб, но механоформы как будто не замечают этого, не делают никаких выводов, они тупо исполняют однажды заложенную программу, рассчитанную для противоборства с кем или чем угодно но только не с людьми.