Оказавшись в пустом, безлюдном подъезде многоэтажного дома Инга вызвала лифт и только тут мысленно спросила себя: что дальше?
Куда бежать, к кому обратиться?
Вокруг — только машины. Она уже несколько месяцев не выходила из дома, но была абсолютно уверена, что кроме нее в городе больше нет никого живого.
«Я одна… Одна…»
Мысль граничила с полным отчаяньем.
Войдя в лифт, она машинально коснулась сенсора «подземная парковка».
Все, произошедшее с ней казалось настолько диким, что до сих пор не укладывалось в голове. Надо что-то делать. Защищать себя. Спасаться…
«От кого?!»
Не знаю… Я убегу… Уеду из города… Буду бежать пока не встречу людей…
Наверное, так будет правильно. Люди меня поймут, разговаривать с машинами бесполезно и опасно. Конечно, полицейский сервомеханизм не обязан подчиняться приказам подозреваемого, как обычный бытовой дройд, но он был… чужой. Не наш. Он пришел с боевым оружием и стрелял в меня.
Инга машинально коснулась виска. Кровь запеклась и уже не сочилась, только на щеке и подбородке образовалась ломкая корка.
Лифт, наконец, остановился, дверцы автоматически раздвинулись в стороны, и она увидела сумеречный уровень подземной парковки, где горели лишь редкие источники дежурного освещения.
Машин было полно.
Она давно уже никуда не ездила, ее «Мираж», простояв в общественном гараже долгое время, наверное, находится в ужасном состоянии, но брать чужую машину (хотя Инга понимала — хозяева автомобилей давно покинули город) ей не хотелось. Она не считала себя виноватой в случившемся, и инстинктивно не желала подключать к своему ужасу еще и какое-нибудь чувство иррациональной вины.
«Мираж» оказался на месте.
Чистый, вымытый, ухоженный, — видимо после той роковой бури обслуживающие механизмы изрядно потрудились, приводя в порядок все городские коммуникации, включая общественные парковки.
Инга открыла дверь, села в кресло, завела двигатель.
Все работало нормально за исключением бортового компьютера, который внезапно выдал сигнал сбоя.
Ну и ладно. Обойдусь. Принадлежавший Инге «Мираж» отличался от большинства стоявших рядом машин тем, что был выпущен лет пятнадцать назад, еще до вступления в силу закона, запрещавшего езду при выключенном автопилоте.
Водородный двигатель работал практически бесшумно, она сидела, не спеша трогать машину с места. Сначала нужно решить: куда ехать? Ну, по городу понятно, на главный проспект и все время прямо, до дорожной развязки, а там?
На федеральную трассу, конечно. Буду ехать, пока не встречу людей. Отсюда до Москвы — тысячи километров трассы и сотни городов.
Инга все еще не могла осмыслить случившегося с ней. Только сейчас, сев за руль машины, она вдруг со страхом поняла: прежняя жизнь закончилась, а что ждет ее впереди — неизвестно.
Хотелось получить ответ на вопрос: почему? Что случилось с прежним миром? Где она пропустила ставший роковым момент времени, когда начались изменения, а она не заметила их?
Нет, все будет нормально. Я найду людей. Ведь объявляли — строится еще один колониальный транспорт, который заберет тех, кто все же решит улететь на новую родину. Кажется его старт был намечен на август… Сейчас только начало июня, я успею. Обязательно успею…
Сидеть дальше в бездействии показалось невыносимым, и она осторожно повела машину к выезду с подземной парковки.
Поначалу все складывалось благополучно. Инга опасалась, что тот сервомеханизм был не один, но с облегчением убедилась, что никто даже не думает препятствовать ей.
Улицы города были пусты, здания в сером дневном свете выглядели хмуро, даже сервы и те попадались редко. К счастью все они спешили по своим делам и не обращали на одинокую машину ровно никакого внимания.
Неприятности начались на выезде из города.
Инга была вынуждена сбросить скорость на съезде с дорожной развязки; машину она не водила давно и действовала осторожно, прислушиваясь к себе, и потому перегораживающий выезд на федеральную трассу импровизированный блокпост, состоявший из двух поставленных поперек дороги машин и десятка полицейский сервов она заметила слишком поздно, когда препятствие показалось из-за закругления пологого съезда и до него оставалось метров тридцать не больше.
Ее спасло лишь то обстоятельство что у «Миража» был выключен автопилот, и действовало ручное управление, иначе ее машину остановили бы дистанционно.