Резервный космодром

Скорее всего, уже через сутки или даже раньше, здесь наступит полное уныние.

Инга внезапно поняла — почему.

Те, кто был способен принять обрушившуюся беду, взглянуть в глаза своему страху, — они остались, чтобы принять бой на орбитах планеты.

Почему же она оказалась тут? Что заставило ее ступить на борт транспортного флайбота?

Не страх. Скорее опасение собственного безрассудства, страх перед жгучим желанием активно вмешаться в боевые действия, и тем самым выдать столь тщательно скрываемую тайну…

Инга едва не расхохоталась от мечущихся в сознании мыслей.

Можно подумать, что Вадим ни о чем не догадался. Промолчал, не задал неудобного, ранящего вопроса, но ведь понял все отчетливо.

Чего же я страшусь теперь?

Рука Инги скользнула за отворот одежды, извлекла из-за пазухи тонкий футляр, из ударостойкого экранирующего металлопластика.

Открыв его, она несколько секунд смотрела на притаившиеся в мягких гнездах кибермодули, затем, прямо тут на пронзительном ветру, решительно сняла неотличимую от естественной кожи длинную тонкую заглушку из пеноплоти, обнажая гнезда пяти дополнительных имплантов, расположенных против обыкновения на запястье левой руки.

Установка кибернетических модулей отняла почти минуту: пальцы озябли и не гнулись, но как только гнезда имплантов оказались в контакте с кибернетическими расширителями сознания, холод исчез, она престала ощущать его, погружаясь в иную реальность, — ее рассудок, и без того воспринимавший близкие и явные сигнатуры, как будто очнулся, мгновенно получив возможность улавливать даже слабые, приглушенные огромным расстоянием эманации энергий.

Там на резервном космодроме вновь с коротким разбегом в небо взмывали похожие на фантастических птиц сигнатуры аэрокосмических истребителей.

Ничего не изменилось.

Я никогда не убегу от себя самой.

* * *

В космосе кипел бой, когда в чистом безоблачном небе над арктическим побережьем появились сотни плазмоидов.

Инга, увидела их прежде, чем почувствовала: сознание, сконцентрированное на далеких, блеклых, смазанных сигнатурах, не сразу сумело абстрагироваться от напряженного восприятия событий, происходящих за сотни тысяч километров от затерянной во льдах научной станции, и лишь когда сквозь полуприкрытые веки пробился ультрафиолет, она вздрогнула, резко приходя в себя, возвращаясь из невообразимой дали, в реальность скованной вечной мерзлотой земли Жан-Поля Вервью…

На мгновенье ей стало жутко: полярная ночь растворилась в резком сиянии, рассудок, переключившись на восприятие ближайших энергий, едва не «ослеп»: небосвод от края до края пересекало сонмище медленно снижающихся, полыхающих в мнемоническом восприятия как ярчайшие прожектора, сигнатур одинаковых как братья-близнецы энергетических сгустков.

Первая мысль отдавала паникой: ей почудилось, что плазмоиды нацелились испепелить небольшую, затерянную во льдах научную станцию, едва вмещавшую всех беженцев с материка.

Но нет.

Она ошиблась. Сгустки энергии плыли мимо, снижаясь над океаном.

Жуткая, величественная, зловещая и непонятная картина.

Она стояла, не в силах сдвинуться с места, колючий морозный ветер, несущий поземку кристалликов льда, сек руки, лицо, и таял на бледной коже капельками воды.

Она, не отрываясь, смотрела в небо. Энергетические сгустки, снижавшиеся как волны пришедшего из космоса сюрреалистического прибоя, плавно останавливали полет, паря над торосами бесконечной ледяной пустыни.

Вслед им, фактически на пределе ментального восприятия, появились слабые, невыразительные на фоне ослепляющей засветки, сигнатуры материальных объектов.

Инга могла лишь только наблюдать, и ее рассудок потянулся навстречу необъяснимому явлению.

Она еще не подозревала, что стала первым свидетелем наступления новой эпохи, нового вызова, брошенного беспощадным космосом едва окрепшему Содружеству…

В данный момент, невероятным напряжением сил, используя все возможности рассудка, она смогла понять, различить лишь одно: диск исполинского инопланетного корабля, отбив очередную атаку, внезапно сбросил спирали обрамлявшей его «бахромы».

Не поддающиеся осмысленному сканированию спиралевидные образования снижались так же плавно, неторопливо, как и плазмоиды, казалось, что их поддерживает, обволакивает незримым полем некая сила, источник которой находился на борту корабля иной расы.