Дама в красном

– Уже сделано, – ухмыльнулся Джонас, пожимая руку Тревиса. – Заранее знал, что ты не сможешь отказаться. Ты же считаешь себя непревзойденным юристом и экспертом по винам.

– Заранее знал, что я не смогу отказаться, поскольку считаешь себя непревзойденным экспертом по тому, как я среагирую на то или другое, хочешь сказать, – ответил Тревис.

– Ну да, – старик допил остатки бурбона, поставил стакан и засунул руки в карманы смокинга. – Если тебе еще что-нибудь понадобится, дай мне знать.

Тревис кивнул и направился к выходу. В последнюю минуту он круто развернулся.

– Виноградник… Возможно, я уже знаком с ним, папа. Как он называется?

Джонас нахмурился.

– «Ястребиное гнездо…» «Орлиное гнездо». Что-то в этом роде. – Он открыл ящик, покопался в бумагах. – А, вот: «Соколиные виноградники». Управлялись каким-то типом, ни хрена не смыслившим в вине. По имени, дай-ка посмотреть… Стюарт. Карл Стюарт.

Тревис пожал плечами.

– Никогда о таком не слышал.

– Местечко в действительности принадлежало его жене. До сих пор принадлежит, и после развода. Ее девичья фамилия… сейчас найду.

– Не стоит, – сказал Тревис, уже взявшись за ручку двери. – Я не знаю названия виноградника, так что сомневаюсь, что мне знакомо имя…

– А, нашел. – Джонас поднял голову. – Имя дамы – Торп. Александра Торп.

Пол поплыл под ногами у Тревиса.

– Александра Торп? – хрипло повторил он.

– М-да, – отец медленно улыбнулся. – С этим будут проблемы, мальчик?

Их глаза встретились. Тревис хотел было спросить, что известно старому пройдохе и откуда ему может быть известно…

– Нет, – сказал он спокойно, – проблем не будет. Никаких.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Алекс знала, что люди будут говорить об аукционе.

Она знала и то, что никто не посмеет ничего сказать ей в лицо. А что говорят за спиной, ее не касается. Ей все равно. Она не станет обращать на это внимания. «Чушь», – подумала она, пробираясь между рядами лоз Соколиных виноградников. Сплетни ее не тревожат. Тревожат сны.

Сны о Тревисе Бэроне. Эротические сны, те, после которых просыпаешься в поту, с обвившимися вокруг тела простынями. Иногда она пробуждалась, вся горя, со слишком реальным ощущением поцелуев Тревиса на своих губах. Даже при мысли о нем она вся таяла, как сердцевина виноградины в чане для брожения.

Ей снились и другие сны. Томительные сны о том, что он обнимает ее, просто обнимает, ничего больше. Или танцует с ней в благоухающем саду, и поцелуи его легки, словно прикосновения летнего ветерка. Глупые сны. Нечто напоминающее рекламные ролики. У взрослых женщин не бывает таких дурацких, романтических взлетов воображения.

Высоко вверху прокричал ястреб, медленно паря в восходящем потоке горячего воздуха. Алекс проводила его взглядом, задумалась, что значит – ощущение полной свободы. Она никогда не была свободной. Сначала отец, а после муж постоянно решали за нее, что ей делать. И никогда у нее не возникало никаких возражений. Никогда, до пятничного вечера две недели назад, бросившего ее в объятия незнакомца.

До этого она не задумывалась о стиле своей жизни. Ее воспитывали как послушную дочь, в ожидании, что она выйдет замуж за человека ее круга, чтобы стать хозяйкой его дома. Ее научили поддерживать беседу ни о чем на протяжении длительного времени, научили, как организовать красивый прием на десять или двести человек. Она всегда уступала желаниям отца и мужа. Ненавидела свой брак, но, вероятно, прожила бы в нем всю жизнь, если бы однажды не обнаружила своего мужа в постели с другой женщиной.

О да! До поворотного момента две недели назад она выполняла свою роль безупречно.

Алекс остановилась и погрузила голые пальцы ног в холодную песчаную почву.

Ее отца хватил бы удар, если бы он узнал, в каком виде она тут расхаживает. И Карла тоже, пожалуй. «Это неприлично!» – сказали бы они.

Ее адвокаты и менеджеры изумились еще больше, когда она отказалась просто подписать бумаги насчет Соколиных виноградников, не встретившись с возможным покупателем – единственным заинтересовавшимся виноградниками за те несколько месяцев, в течение которых они были выставлены на продажу. Юрист, занимавшийся этим делом, выглядел сильно озабоченным.

«У вас нет сомнений относительно продажи? Мы ведь объяснили, как много денег потребуется вложить сюда. Вряд ли они в скором времени окупятся». «Да, конечно. И я все так же собираюсь продать виноградники. Но мне хочется встретиться с покупателем». «Зачем?» – спросил один из менеджеров. Она хотела было сказать им, что решила принимать большее участие в ведении дел, но, вглядевшись в их унылые лица, решила, что подождет до лучших времен. Алекс просто заявила, что у нее слабость к этому месту. И она не солгала.