Наваждение страсти

– Об этом не беспокойся! – торопливо сказал Александр. – Как только мы встретим какого-нибудь мусульманина, я попрошу его быть свидетелем и объявлю о нашем разводе.

Шарлотта встала, молча закрыла дверь и с трагическим видом, едва сдерживая смех, заявила, что развод ей не поможет.

– Почему? Ты станешь свободна.

– Ты же меня развратил, – скорбно промолвила Шарлотта.

Александр порывисто схватил ее за руки, но тут же отпрянул, словно обжегшись о раскаленные угли.

– Шарлотта, ты не должна так о себе думать! Нет-нет, не смей даже произносить слово «разврат»! Мы с леди Аделиной что-нибудь придумаем… Мы сделаем так, чтобы тебя не коснулась и тень скандала.

В голосе Александра помимо его воли звучала нежность, и Шарлотта, расхрабрившись, прижалась к нему. Александр стоял непоколебимо, как скала. Ни один мускул не дрогнул на его лице, но Шарлотта, постепенно научившаяся понимать эту сложную натуру, догадывалась, что в душе Александра бушует целая буря чувств.

Шарлотта обхватила мужа за пояс и с радостью подметила, что губы его чуть сжались.

– Вся беда в том, – прошептала она, – что я могу сама себя скомпрометировать. Без всякого сэра Клайва или тетушки Аделины. Как ты думаешь, что скажет архидиакон, если я обниму его за шею… вот так… и притяну к себе… вот так?

Она нежно прикоснулась губами ко рту Александра. Он не дрогнул, но взгляд, исполненный тоски и страсти, все равно его выдал. Тогда Шарлотта дотронулась кончиком языка до уголка его губ… и Александр не выдержал! Стиснув жену в объятиях, он так жадно припал к ее губам, как припадает к роднику путник, встретивший в пустыне оазис. Когда муж, наконец, оторвался от ее губ, Шарлотта лукаво сказала:

– О Господи! Александр, я, право, не знаю, как мне теперь быть…

С этими словами она просунула руку под рубаху Александра и шаловливо пробежалась пальцами по его торсу. Потом пальцы скользнули вниз, под ремень… Александр затрепетал. Шарлотта вздохнула с притворным сожалением.

– Боюсь, архидиакон умрет от ужаса, если я проделаю такое с ним, – пробормотала она, и ее ласки стали гораздо смелее. – Но видишь ли, ты научил меня получать от этого удовольствие, и, похоже, я уже не отвыкну, – Александр в экстазе застонал, а Шарлотта, словно не слыша, продолжала: – Представляешь, если архидиакон умрет… что будет с его прихожанами? Ты ведь не оставишь бедную паству без пастыря всего лишь потому, что тебе невмоготу иметь такую жену, как я?

– Шарлотта, – задыхаясь, вымолвил Александр, – я же ради тебя… только ради твоего блага готов развестись!

– Но я не хочу развода, – прошептала Шарлотта, прижимаясь к мужу. – Ты совратил меня, Александр, и мне уже не мила моя прежняя, скучная жизнь.

– Зато тогда ты была в безопасности, Шарлотта.

Она взяла его руку и поднесла ее к своей груди.

– Без тебя мне все не в радость. Посмотри, как я горю, Александр! Я сгораю от любви к тебе.

– Шарлотта, милая, я не должен тебя слушать! Пока великий визирь настроен против меня, моя жизнь будет в опасности. И потом… я поклялся бороться за свободу греков, и пока идет война, я не имею права иметь семью.

– Но война может скоро окончиться.

– Дай Бог, чтобы это было так! Однако и потом вряд ли кончатся все проблемы. Крестьяне обессилены голодом и болезнями, их земли опустошены многолетней войной. Большую часть времени я буду жить в Греции и лишь изредка наведываться в Стамбул. Это мой долг, Шарлотта. Если ты останешься со мной, то сможешь приезжать в Англию не чаще чем один раз в пять-шесть лет. Наши дети родятся в чужой, незнакомой тебе стране и будут исповедовать другую религию, потому что в Морее нет англиканской церкви.

Шарлотта приложила палец к губам Александра.

– Ты учел почти все, но упустил самую важную деталь. Самую вескую причину, по которой я должна остаться с тобой. Я люблю тебя…

Потом они лежали на узкой постели, он ласкал ее нагое, прекрасное тело, и его руки дрожали от волнения.

– Боже мой! Я люблю тебя больше жизни, Шарлотта, но сама посуди, я так мало могу тебе предложить…

– Не мало, а много! – воскликнула Шарлотта. – Ты дал мне то, о чем я и мечтать не могла!

– Я сделаю тебя счастливой, – пообещал Александр. – Клянусь, ты не пожалеешь о своем решении.

– Александр, умоляю! Не надо больше слов! – нетерпеливо вскричала Шарлотта. – Люби меня сейчас!

Глава 22

Шарлотта вернулась в свою каюту в разгар утра. К счастью, тетушка повела себя неожиданно тактично и не стала интересоваться, где племянница провела ночь. Впрочем, поглядевшись в зеркало, висевшее над комодом, Шарлотта решила, что все и так ясно. Ее сияющие глаза, разрумянившееся лицо и счастливая улыбка красноречиво говорили о том, чем она занималась.