Наваждение страсти

Александр нетерпеливо дернулся в руках доктора, но тут до него донесся слабый запах лимона, и он понял, что в комнату вошла Шарлотта. Почему-то ее появление образумило Александра. Он внял увещеваниям доктора и улегся на подушки.

– Добрый вечер, мисс, – поздоровался с Шарлоттой доктор Макфарлейн, и Александр заметил, что в глазах его промелькнул насмешливый огонек. – Я слышал, к вам гость сегодня пожаловал. Из Америки!

Шарлотта рассмеялась.

– Просто поразительно, с какой скоростью разносятся в наших краях новости! Да, сегодня мы действительно принимали гостя, некоего господина Генри Баррета из Бостона. Я полагаю, мне незачем посвящать вас в подробности нашей беседы – вы и так уже все знаете.

– В общем, да. Мне сказали, что наш пациент мистеру Баррету незнаком, поскольку его пропавший друг – ирландец О'Мелли.

– Вы, как всегда, прекрасно осведомлены, – усмехнулась Шарлотта.

Она повернулась к кровати, и у Александра вдруг почему-то засосало под ложечкой. Однако он подавил чувство тревоги и с напускным равнодушием посмотрел на девушку.

Доктор медленно складывал инструменты в чемоданчик.

– Я слышал, на леди Аделину произвело большое впечатление то, что мистер Баррет вел себя как истинный джентльмен. Говорят, она даже изменила свое мнение об Америке.

Шарлотта рассмеялась.

– Ну, во всяком случае, о Бостоне. Тетушку пленили рассказы нашего гостя.

– А вас? – тихо спросил доктор. – Вас они тоже подкупили, Шарлотта?

Александр пристально наблюдал за девушкой и без труда заметил, что она заколебалась.

– Мистер Баррет был очень любезен, – наконец пробормотала Шарлотта. – Но меня кое-что насторожило.

Доктор устремил на нее пронзительный взгляд.

– Что вы имеете в виду, Шарлотта? Девушка слегка смутилась.

– Может быть, я выдумываю, но… видите ли, доктор, я не уверена, что мистер Баррет сказал нам правду. Он упорно твердил, что говорит только по-английски, и все-таки у меня возникло странное чувство, что он владеет языком, на котором говорит наш пациент. По-моему, он понимал, что говорит мистер Александр.

Доктор покосился на Александра, который попытался прикрыть волнение беспечной вежливой улыбкой. Доктор Макфарлейн нахмурился и, переведя взгляд на Шарлотту, неторопливо закрыл чемоданчик.

– Вы думаете, мистер Баррет лгал, уверяя, что не знает нашего пациента?

– Навряд ли. С какой стати ему было притворяться?

– Шарлотта Риппон, не задавайте глупых вопросов. Вы же умный человек! Мало ли по каким причинам Баррет сделал вид, что не узнал своего друга! Важно лишь, что ничего хорошего это не предвещает. У нашего пациента обворожительная улыбка, но не забывайте, порой и подлецы умеют обворожительно улыбаться.

Александру не нравилось, что разговор принимает такой оборот. Может, отвлечь их, внезапно свалившись с кровати?.. Но, слава Богу, к столь крайней мере прибегнуть не пришлось, ибо на пороге появилась экономка. Александр был ей очень признателен за то, что она уберегла его от падения на дощатый пол, прикрытый лишь тощим ковриком. Он бы наверняка ушиб правое плечо – единственную часть тела, на которой до сих пор не было ни царапины.

– Я принесла иностранцу обед, – провозгласила миссис Стабс, кивая на миску с жидкой кашкой и горячее молоко, от которого шел пар. – Можно его покормить, доктор Макфарлейн?

– Почему бы и нет? Раны постепенно заживают. Признаться, мне непонятно, почему он так кричал сегодня от боли. Вполне может быть, его стоны и вопли следует расценивать как благоприятный симптом. Опыт показывает, что подчас пациенты больше страдают от боли, когда выздоравливают, а не в разгар болезни.

– Вы полагаете, он уже достаточно окреп, чтобы есть твердую пищу? – спросила Шарлотта, ставя Александру на колени поднос и протягивая ему ложку. – По-моему, строгая диета ему надоела.

– Если желудок пациента спокойно переварит кашу и молоко, в следующий раз можете дать ему кусочек хлеба, вареную курицу и белое мясо.

Александр едва не воскликнул, что он способен проглотить целую курицу и даже быка, а при мысли о горбушке хлеба, щедро намазанной маслом, его желудок начинает радостно урчать. Но, к счастью, ему удалось сдержаться и не подать виду, что он понял, о чем идет речь.

Доктор и Шарлотта дождались, пока Александр доел кашу, и вместе вышли из комнаты. Экономка налила ему вторую чашку молока, но оно показалось больному совсем не таким вкусным, как раньше, когда рядом сидела Шарлотта.