Наваждение страсти

– Еще как нужны! – поддакнул сэр Клайв. – О, вы хороший друг! Я уверен, принц Карим наградит вас за верную службу.

– Вообще-то я должен был бы… – проворчал капитан Баррет.

– Не стоит меня провожать, я сам найду дорогу.

– А ваш провожатый уже здесь, – сказал капитан Баррет, и не будь сэр Клайв так поглощен своими успехами, его бы удивило, что язык капитана вдруг перестал заплетаться.

Капитан еле заметно кивнул матросу, тот в ответ наклонил голову и вежливо обратился к баронету:

– Пожалуйста, следуйте за мной, сэр. Я проведу вас самым коротким путем.

Отношение великого визиря и его приближенных к иностранцам было вполне определенным. Иностранцы были для них бельмом на глазу. Послы, важные сановники и шпионы – все, независимо от ранга и звания, часами торчали в приемной, а великий визирь решал, стоит ли прервать более важные занятия и снизойти до встречи с неверными.

Поэтому к просьбе сэра Клайва Боттомли во дворце визиря отнеслись с должным презрением. Великий визирь битый час листал бумаги, в которых говорилось о сэре Клайве, потом не спеша читал их, куря кальян. Слабый интерес промелькнул в его глазах лишь тогда, когда он узнал, что сэр Клайв вернул в Стамбул принца Карима Александра, сына эмира Ибрагима. Ибрагим, будучи румелийским Дефтердаром и главным казначеем Оттоманской империи, постоянно мешал великому визирю, и тому страшно хотелось его опорочить. Но, увы, эмир Ибрагим не только пользовался благосклонностью султана, но и прославился своим неподкупным служением империи.

А вот принц Карим не был столь безупречен. Шпионы донесли визирю, что Принц участвовал в сражениях на греческой земле. Было известно и то, что он пускает доходы от своих поместий на закупку продовольствия для мятежных крестьянских войск, скрывающихся в горах Морей.

Великий визирь запыхтел кальяном, вполуха прислушиваясь к бульканью воды и думая о своем. Пару месяцев назад сэр Клайв Боттомли сообщил ему о том, что принц Карим ведет в Англии переговоры с мистером Каннингом, британским министром иностранных дел. Визирь надеялся получить доказательства причастности эмира Ибрагима к преступным деяниям его сына. Именно для этого визирь велел устроить покушение на принца. Но, насколько ему было известно, покушение ничего не дало.

Следует соблюдать предельную осторожность. Султан явно симпатизирует взглядам пылкого, бредящего заграницей принца Карима. Но если удастся доказать, что принц не просто благосклонен к мятежным грекам, но и помогает им, и что эмир Ибрагим знает об измене принца и, более того, поощряет ее, пожалуй…

Великий визирь хлопнул в ладоши и приказал рабу, даже не удостоив его взглядом:

– Приведи сюда этого англичанина. Я побеседую с ним.

Глава 17

С трудом дождавшись, когда сэр Клайв выйдет из каюты, Хенк Баррет поспешил поправить парик, который он вообще-то надевал только в редчайших случаях, и правильно застегнуть мундир. Затем подтянул чулки и, выглянув в коридор, позвал юнгу.

Эдвин уже два раза побывал с капитаном в дальнем плавании, и у них установились дружеские отношения. Ухмыльнувшись, Эдвин сообщил:

– Капитан, сделано все, как вы приказали, Доугел пошел за этим типом по пятам.

Капитан возился с подвязкой и в ответ лишь довольно хмыкнул. Вернув себе идеально опрятный вид, в каком он, собственно говоря, обычно и пребывал, Хенк Баррет подозвал Эдвина к столу, и они принялись наводить там порядок.

– Это выбросить, сэр? – кивнул Эдвин на батарею пустых бутылок.

– Да, и не говори коку, что мы опустошили кладовку, а то он устроит мне бойкот.

– Парни благодарят вас за бренди, капитан, и говорят, что они не против хлебать его из горшка для жаркого. Не обязательно же пить из бутылок! А сэр Клайв-то даже не задумался: как это вы в дребодан пьяны, а на корабле такая чистота? Не мешало бы ему и знать, что при капитане-пьянице на корабле не бывает порядка.

– Сэр Клайв слишком восхищался своим умом. Ему было некогда думать, – Хенк Баррет ласково потрепал юнгу по плечу. – Смотри, не прикладывайся к бутылкам, мошенник. А Доугел пусть явится ко мне, едва вернется на корабль. Как только я выясню, куда отправился этот самовлюбленный, чванливый баронет, я поеду во дворец эмира Ибрагима.

– А можно мне с вами, сэр? Я еще ни разу не был в настоящем дворце.

Хенк Баррет проворчал, стараясь напустить на себя грозный вид:

– Да чего там особенного? Просто большой дом, и все. Ты же американец, мальчик, а американцы не преклоняются перед аристократами. Не забывай об этом.