Солнце любви

Все еще не преодолев сомнений, она стояла, спиной ощущая, как он смотрит на нее, и гадала, не лучше ли будет, если она снова наденет блузку. Но вот руки Эми двинулись к пуговицам брюк. Расстегнуть их было куда проще, чем застегнуть, а потом ей уже ничего другого не оставалось, кроме как снять их. Для этого понадобилось засунуть большие пальцы под пояс, несколько раз покрутить ладными бедрами из стороны в сторону и, должным образом извернувшись, сдернуть брюки вниз. Сначала они соскользнули до колен; тогда она наклонилась, стянула их до земли и, переступив через них, облегченно распрямилась.

Она и не подозревала, какое наслаждение доставило это зрелище Луису, наблюдавшему за каждым ее движением.

Эми медленно повернулась, и улыбка, игравшая на лице Луиса, начала меркнуть.

Перед ним стояла Эми, одетая в хлопковые панталоны и сорочку, отделанные кружевами и лентами, и такой милой застенчивой улыбки он никогда не видел на ее лице! Узкие лямки и короткий лиф сорочки позволяли видеть безупречные плечи цвета слоновой кости, лебединую шею и точеные руки, а высокая полная грудь скрывалась под искусно уложенным кружевом.

Узенький поясок панталон, доходивших до середины бедра, был тщательно завязан на тонкой талии, а нижнюю их кромку также украшало кружево… Да, этот легкий наряд таил в себе такой соблазн, что Луис с непривычки просто оцепенел. При виде ее длинных незагорелых ног и стройных бедер у него пересохло во рту.

— По… по-моему, нам уже пора нырнуть в воду. А ты как считаешь? — спросила она.

— Чем скорее, тем лучше, — подтвердил он.

И вот теперь, угнетающе-жарким июльским днем, они разделись до белья и, не теряя времени, взобрались по крутой каменистой тропинке среди скал, заросших диким виноградом, на широкий уступ рядом с низвергающимся потоком. Несколько секунд — и они уже стояли на краю, высоко над холодной глубокой заводью.

Луис ждал, пока она заплетала свои распущенные золотистые волосы в толстенную косу и как попало прикалывала ее на макушке. Покончив с этим делом, она покосилась на Луиса:

— Наконец-то готово. Будем нырять? Хочешь, я прыгну первая?

— Я придумал кое-что получше, — заявил он и опустился на колени, там где поверхность камня была гладкой. — Забирайся ко мне на закорки, прыгнем вместе.

— Вот это да! — с готовностью согласилась Эми. Обойдя вокруг него, она послушно обвила руками его шею, а ногами — туловище. Руками он подцепил ее под коленки и поднялся на ноги, подтянув ее как можно выше у себя на спине. Он встал на самый край уступа, так что пальцы его ног уже висели в воздухе.

— Держись крепче, — предупредил он и спрыгнул с уступа.

Пока они летели вниз, Эми отчаянно вопила. Но вот ныряльщики «солдатиком» пронзили спокойную гладь холодной заводи, и вода сомкнулась над их головами. Они погрузились почти до самого каменистого дна. Эми изо всех сил держалась руками и ногами за Луиса. Он резко заработал ногами, и они вместе вынырнули на поверхность. Здесь он подтянул ее так, чтобы она оказалась не за спиной у него, а лицом к лицу, поцеловал мокрые смеющиеся губы, и оба снова ушли на глубину.

Какое-то время они беззаботно играли в холодном бодрящем потоке, плавая наперегонки от берега к берегу, осыпая друг друга брызгами посредине и изображая акробатические трюки под водой. Когда Эми, задыхаясь и кашляя, вынырнула на поверхность после соревнования — кто дольше продержится под водой, обеспокоенный Луис сгреб ее в охапку, доплыл до отмели и вынес на руках из воды.

— Как ты себя чувствуешь? — тревожно спросил он, бережно усадив ее на одеяло, разостланное на траве в тени.

— 3-з-замечательно… замечательно, — умудрилась она выговорить, продолжая кашлять, и благодарно улыбнулась, когда он, как полагается при кашле, похлопал ее по спине.

Мало-помалу кашель прекратился, и на смену похлопыванию по спине пришли ласки. Потом настала очередь поцелуев, и вскоре дневная прогулка превратилась в волнующий опыт взаимного чувственного познания, который мог привести только к нарастанию безотчетной неудовлетворенности.

Или к исполнению желаний.

Глава 8

Ее блестящие, зачесанные кверху волосы без единой седой пряди еще сохраняли свой золотистый оттенок. Высокая гибкая фигура не утратила былой стройности. Морщины не пролегли у нее на лице, и светлая кожа оставалась такой же гладкой и свежей, как в те дни, когда она была юной и беззаботной техасской красавицей.