Грань реальности

– Чем он занимается сейчас? – хмурясь, спросил Грин. – И почему для акции внедрения избран именно такой человек?

– Сейчас он умирает, – скупо ответил Белов. – Раули уже давно отошел от дел, он неизлечимо болен и в данный момент лихорадочно занимается поиском покупателя на мертвую колонию, которая несколько лет назад перешла к нему по наследству, после кончины его брата Ричарда Раули.

– Зачем ему деньги? На лечение?

– Нет, Саша. Деньги ему нужны на бессмертие. Он пытается продать колонию и параллельно занимается поиском человека, способного продать ему действующий Логр.

– Понятно. – Грин посмотрел на застывший без движения поплавок и уточнил: – Совпадение желаний и возможностей – это единственный мотив, предполагающий его кандидатуру?

– Нет, – покачал головой Белов. – Все намного сложнее. Во-первых, колония на Гефесте эвакуирована еще полвека назад, когда там иссякли запасы нефти. Климатический контроль над освоенной территорией безнадежно нарушен, силового пузыря, удерживающего годный для дыхания воздух, естественно, давно уже нет, но там остались вполне прилично сохранившиеся офисные здания, образующие замкнутый комплекс в хорошо укрепленном, труднодоступном месте, а главное – все системы заброшенной колонии по-прежнему связаны со станцией Гиперсферной Частоты, которую приобрел отец этого Кристофера, Вениамин Раули, перед самым закатом нефтяного бизнеса.

– Станция работает? – спросил Грин.

– Она уже два десятилетия находится в режиме глубокой консервации, – ответил Петр Алексеевич. – Работают основные каналы, но это функция самоподдержания автоматики, а не осознанная эксплуатация со стороны людей. За весь период проверки нами отслежены локальные всплески активности, будто кто-то действительно пытался войти в сеть с сервера Гефеста. Мои специалисты говорят, что подобным образом действуют тестовые программы, проверяя исправность ГЧ-соединений.

– То есть о самой станции никто не знает? – уточнил Грин, имея в виду пользователей из обитаемых миров.

Белов откровенно пожал плечами.

– Будем говорить так: о станции планеты Гефест прочно забыли в период последних потрясений. Она официально зарегистрирована в сети Интерстар, имеет мощности, необходимые для поддержания непрерывных виртуальных линий, но двадцать лет бездействия фактически вычеркнули ее из всех списков активных устройств подобного типа.

Грин кивнул. Теперь ему стал понятен ход мыслей генерала. Старая колония, где от прошлой деятельности остались лишь здания и оборудование, станция ГЧ, реактивировав которую можно без лишней огласки скользнуть в виртуальные глубины сети Интерстар, – идеальное место для проведения акции.

– Пусть сознание этого отморозка уйдет в кристалл, а затем в Логрис, – произнес Белов, продолжая прояснять суть задуманного им эксперимента. – Ты же получишь никому не известную базу на планете и станцию ГЧ, откуда начнешь медленное вторжение в Логрис через виртуальный мир Кристофера Раули.

– Конечная цель?

– Проследить его жизнь после смерти, провоцировать его, если он вдруг сам не начнет действовать, и в конечном итоге собрать доказательства того, представляют ли человеческие сущности, очутившиеся там, потенциальную опасность для мира физического. Либо да, либо нет. Либо Логрис – это благо, настоящая вечная жизнь, а я старый параноик, либо мы все дружно строим сцену для собственного, теперь уже окончательно апокалипсиса.

Александр не нашелся сразу, что ответить на последнее утверждение генерала Белова.

«Вторжение в Логрис…» – само по себе это словосочетание несло смысл зловещий, таинственный и… как ни странно, кощунственный, ведь за прошедшее десятилетие человеческая психика выработала новый стереотип: шила в мешке не утаишь, и благодаря упорно циркулирующим слухам в сознании большинства современников Логрис действительно ассоциировался с кладбищем душ, куда пока что попадали лишь избранные. Но никто из смертных не оставлял надежды, что он сможет дожить до той поры, когда начнется массовое производство Логров и заветный черный кристалл получит каждый гражданин Конфедерации Солнц.

Белов понимал это, и вопрос, сформулированный генералом, действительно был невероятно важен. Неспроста он в качестве кандидатуры испытуемого выбрал явно асоциального члена общества, наемного убийцу, для которого человеческая жизнь не значит ничего, кроме тех денег, что он получит за очередной «заказ». Сам факт, что Раули дожил до преклонных лет и теперь умирал от старческой болезни, говорил в пользу того, что душа этого человека черна, как не снилось ни одному хараммину из пресловутой Квоты Бессмертных.