Любовь, только любовь

– Умоляю вас, выпустите меня! – в отчаянии твердила Катрин. – Я должна пойти к этим людям. Они ищут меня. Как только я выйду, деревня будет спасена!

Но монах мягко покачал головой:

– Все, что делает наш аббат, сестра моя, правильно! Промысел Господень неведом, пойдемте со мной…

В этот момент из церкви выбежала взволнованная Эрменгарда. Увидев Катрин, она бросилась к ней.

– Я остановил ее в тот момент, когда она собиралась выйти через хлев, – спокойно сказал маленький монах. – Но аббат запретил выходить кому бы то ни было. Вот я и веду ее назад. Могу я доверить ее вам?

– Можете, святой отец, можете! Гарантирую вам, что от меня она не сбежит.

Эрменгарда была в ярости. Не слушая объяснений Катрин, она поволокла ее к дому для гостей и заперла в комнате.

– Так мне будет спокойнее. Вы останетесь тут!

Без сил Катрин упала на кровать и зарыдала.

А ночь подходила к концу!

Когда занялся день, они вышли из дома и не узнали мирного аббатства. На стенах монахи несли караул, другие собирали камни, а посреди всего этого, заложив руки за спину, как генерал, осматривающий перед боем свои позиции, прогуливался аббат.

Увидев женщин, он направился прямо к ним.

– Вы должны вернуться в церковь, – сказал он. – Там вам будет безопаснее. Я должен подняться на стену и посмотреть, что они готовят.

– Я пойду с вами! – закричала Катрин. – Не время мне прятаться, и, если вы не хотите, чтобы я сдалась, обещайте, по крайней мере, что я смогу попробовать поговорить с мужем! Может быть, я заставляю его переменить решение.

Жан де Блези со скептической улыбкой покачал головой:

– Я в этом сомневаюсь. Если бы дело было только в нем… но я знаю Заику. Он и его люди точат зубы на богатство аббатства. У них теперь есть хороший повод, который им в принципе и не нужен. Вы только рискуете быть убитой стрелой.

– Но я все-таки хочу попробовать.

– Ну что же, пойдемте…

Как и накануне, все трое – Эрменгарда не хотела покидать Катрин, а Сара помогала брату-аптекарю готовить все для перевязок – поднялись на стену к бойнице и посмотрели вниз на деревню, откуда доносились звяканье оружия и проклятия.

Восходящее красное солнце осветило приготовления бандитов Заики. Они уже закончили свою адскую ночную работу: все двери были заколочены и наполовину завалены соломой. Несколько бандитов стояли с факелами в руках в недвусмысленных позах. Гарен и его подручный уже были в седле. Они медленно направились к закрытым воротам. На Главном казначее поверх одежды были надеты кольчуга и латы, и трудно сказать, кто из них двоих выглядел более мрачно и угрожающе. Он поднял голову, увидел аббата и улыбнулся.

– Ну что, господин аббат? Каков ваш ответ? – спокойно спросил он. – Ты отдашь мне мою жену или ты предпочитаешь драться? Как видишь, мы сделали кое-что полезное!

Жан де Блези собирался уже ответить Гарену, но его опередила Катрин. Она встала перед аббатом и воскликнула:

– Ради всего святого, Гарен! Прекратите эту жестокую игру! Вам еще не надоело лить кровь? Почему невинные люди должны гибнуть из-за наших ссор? Неужели вы не чувствуете, как все это отвратительно и несправедливо?

– А я уже начал спрашивать себя, – насмешливо ответил Гарен, – долго ли еще вы будете прятаться? Если кто-то и достоин порицания, то это не я, а вы. Я ваш муж, вы должны следовать за мной, а не бежать от меня…

– Вы прекрасно знаете, почему я так поступаю: я должна спасти свою жизнь и жизнь моего ребенка, свою свободу. Если бы вы не были так жестоки, я никогда бы так не поступила… Но все еще можно поправить. Я ничего не прошу для себя. Но дайте мне слово, что, если я последую за вами, вы не тронете ни деревню, ни монастырь.

Прежде чем Гарен успел ответить, Заика опередил его.

– Выйдите, – издевательским тоном бросил он, – а потом мы посмотрим… Я не люблю, чтобы меня беспокоили по пустякам…

Аббат властным жестом отстранил Катрин.

– Вы понапрасну тратите время и силы, – сказал он. – Они хотят напасть на нас, и вы погибнете, не сумев спасти ни одного человека. Разве вы этого еще не поняли?

В отчаянии Катрин повернулась к Эрменгарде и увидела, что графиня широко улыбается. Казалось, она не замечала того, что разворачивалось на ее глазах. Подняв в восхищении голову, она вслушивалась…

– О, Эрменгарда, – укорила ее Катрин, – как вы можете улыбаться, когда сейчас начнут гибнуть люди?

– Слушайте, – ответила графиня. – Неужели вы ничего не слышите?