Любовь, только любовь

– Будет лучше, если он сочтет меня мертвой, – проговорила Катрин, складывая письмо. – Так Эрменгарде будет меньше хлопот.

– А я думаю по-другому, – проговорила Сара, разбирая ее платья. – Неизвестно, как все сложится. Может быть, так случится, что тебе захочется однажды поехать в Бургундию. Не сжигай за собой мосты, это опасно. Мадам Эрменгарда может написать ему, что по-прежнему не имеет от тебя вестей и не знает, что с тобой произошло. Твои родители тоже ничего не знают, и нет риска, что они выдадут тебя. Молчание, видишь ли, – золото…

Это было очевидно. И Катрин не без внутреннего сопротивления стала вести скучную жизнь с ее бесконечными занятиями рукоделием возле королевы Марии. А та могла долгими часами склонять свое длинное некрасивое лицо над вышивкой. И здесь она была настоящим мастером. Катрин работала иглой, а мысли ее были далеко, вместе с армией Жанны. Король часто посылал гонцов, где сообщал о победах под Жаржо, Меном, Божанси, Патэ, где Дева разбила две тысячи англичан, потеряв всего лишь трех французов на поле брани. Далее – поход на Реймс через опасные места Шампани. Они двигались к месту коронования, и Катрин наивно надеялась, что королева присоединится к своему супругу, как это полагалось ей по ее положению. Увы, мадам Мария удовлетворилась тем, что поехала в Жьен, оставив большинство своих дам в Бурже, и среди них – Катрин, чем очень ее опечалила.

– Ребенок, которого я ношу, не позволяет мне совершить такое путешествие, – поделилась она со своими придворными дамами. – Нам останется лишь молиться за моего властелина и его коронование.

– Единственный раз у нас был шанс посмотреть коронование, – вздохнула молодая Маргарита де Кюлан, которая вместе с Катрин вышивала знамя для короля Карла. – Единственный раз, когда мы могли бы потанцевать.

Это была темноволосая живая девушка, очень веселая, единственная среди дам при дворе королевы, к которой Катрин испытывала симпатию. Они поселились вместе и убивали свободное время, болтая и обсуждая те известия, которые приходили из армии.

– Ах! – сказала Катрин. – На зиму король вернется сюда и все его окружение тоже. Будут празднества, танцы…

Маргарита удивленно посмотрела на нее:

– Дорогая моя! Кто вам это сказал? Да, король возвратится, но он не останется в Бурже. Его двор находится в Мене, в то время как королева предпочитает Бурж, где ей удобней с детьми. И мы тоже останемся здесь и ничего не увидим!

Катрин начинала подумывать, что Арно, послав ее к королеве Марии, сыграл с ней злую шутку. Конечно, он хотел развязать себе руки, и молодая женщина подозревала, что его забота означала лишь желание освободиться от нее. Ее пальцы ловко вышивали семь лилий королевского герба на голубом полотнище, а она тем временем давала волю своему воображению. В конце концов, кто сказал, что Арно не обманул ее, когда поклялся, что прекрасная Ла Тремуйль ничего не значила для него? Когда Катрин видела ее выходящей из его дома, ничто не говорило о том, что ее выдворяли. А стремление Арно спрятать Катрин не означало ли лишь желание удалить соперницу, которая так не нравилась этой женщине?

Эти мысли так мучили ее, что ей захотелось поговорить о нем, очень осторожно, безразличным тоном, с Маргаритой де Кюлан.

– Я слышала в Лоше, что мессир Монсальви и мадам де Ла Тремуйль неравнодушны друг к другу? – сказала она небрежно, так что Маргарита ни о чем не догадалась. Девушка рассмеялась.

– Ну что вы! Мессир де Монсальви не переносит Ла Тремуйлей: ни его, ни ее! Впрочем, вот доказательство: мои родители никогда бы не подумали выбрать его мне в женихи, если бы было по-другому.

Катрин почувствовала, как кровь отлила от ее лица и бросилась в сердце, как бешено оно забилось. Она постаралась спрятать свои руки под голубой шелк, чтобы Маргарита не увидела, как они задрожали.

– Значит, скоро свадьба? – произнесла она, чеканя каждый слог. – Примите мои поздравления! И я предполагаю, что вы влюблены в вашего жениха? Он красивый и…

– Тише! – воскликнула Маргарита, вдевая нитку в иглу. – Еще ничего не решено, и это очень хорошо. Мессир Арно очень красив, но очень жесток, как говорят, и я не люблю его.

Решительный тон Маргариты вернул жизнь в сердце Катрин. Ей было показалось, что сердце ее сейчас остановится. Но если Маргарита не любит Арно…

– Может быть, он любит вас?

– Он? Он не любит никого, кроме себя, и потом, мадам Катрин, если вы все хотите знать, я признаюсь вам: я люблю другого. Я это сказала вам, потому что люблю вас и вы моя подруга. Но это тайна. Вы сохраните ее, не правда ли?