Буря в песках (Аромат розы)

— Пекос, сын Баррета, — совершенное зло, — сказала она бегущей из кранов воде, наполняющей ванну и плещущейся у ее боков. — Пекос — часть Баррета МакКлэйна. — Анжи взяла большой кусок жасминового мыла с позолоченной полочки и начала неистово тереть свое тело, чувствуя себя грязной, словно ее чем-то запачкали.

Часом позже она вышла из наемного экипажа. Длинный, обитый горностаем плащ защищал ее от пронизывающего холодного ночного воздуха. Она вошла в облицованное черно-белым мрамором фойе величественного особняка на богатой улице, где жили только миллионеры, и швейцар в ливрее, низко поклонившись, принял ее шубу. Хозяйка дома, полная добродушная особа с седеющими каштановыми волосами и громким оживленным голосом, выплыла ей навстречу, радушно приглашая войти в дом.

Анжи кивнула в ответ, разгладила на бедрах черное бархатное платье и изобразила на лице сияющую улыбку. Колье из роскошных бриллиантов сверкало на ее алебастровой шее, драгоценные камни виднелись в тщательно уложенных на макушке золотистых волосах. Анжи ступила вперед и прижалась щекой к пухлому напудренному лицу хозяйки. Непрерывно болтающая женщина, поцеловав воздух у ее щеки, обняла ее.

— Моя дорогая Анжи, я так боялась, что вы не приедете. Я бы вам этого никогда не простила. — Беатрис Браун гордилась своим званием самой гостеприимной хозяйки во всем Сан-Антонио. Положение в обществе было для нее всем в этой жизни, и она без устали устраивала балы и званые ужины. Беатрис ничего не доверяла слугам; сама составляла меню, распределяла, кто и с кем должен сидеть рядом за столом и лично присматривала за всеми приготовлениями.

— Простите за опоздание, Беатрис, — Анжи чарующе улыбнулась, — я принимала ванну и как-то забыла о времени.

— Ничего страшного. — Беатрис стиснула ее тонкую, покрытую бархатом руку. — Вы здесь, и мне теперь легче дышать. — Она ближе склонилась к Анжи и таинственно прошептала:

— Понимаете, было совершенно необходимо, чтобы вы присутствовали здесь сегодня вечером. Мой почетный гость — очень известный вдовец из Мехико. — Пухленькая женщина хихикнула и обвела взглядом комнату, полную респектабельных гостей. — Каждая незамужняя дама в Сан-Антонио надеется, что я посажу ее рядом с красавцем доном Мигуэлем Галиндо, но… догадываетесь?

Притворяясь заинтересованной, Анжи спросила: — А вы, проказница, собираетесь предоставить эту привилегию мне?

— Именно так, — радостно подтвердила Беатрис. — Об этом еще никто не знает, и все дамы пытались выведать у меня, как я думаю поступить. Не могу дождаться, чтобы увидеть их вытянутые физиономии, когда они поймут, что я решила посадить его рядом именно с вами.

Анжи притворилась, что обрадована.

— Польщена тем, что вы предоставили эту честь мне, Беатрис. Надеюсь, ваш гость не будет разочарован.

Когда Анжи грациозно присела на стул, который вежливо придвинул ей высокий латиноамериканец с аристократической внешностью, она внезапно пожалела, что хозяйка дома не посадила ее рядом с кем-нибудь другим. Не то чтобы этот дон Мигуэль Галиндо был нелюбезен или скучен; напротив, он соответствовал всем описаниям Беатрис. Это был высокий мужчина примерно пятидесяти пяти или шестидесяти лет с точеным лицом, гладким и смуглым. В его густых иссиня-черных волосах кое-где проглядывала седина, а выразительные глаза были цвета черного дерева. Одет он был в великолепно сшитый черный сюртук и белоснежную рубашку, а ярко-красный кушак подпоясывал его все еще подтянутую талию. Да, он выглядел очень хорошо для своих лет.

Когда он заговорил, у Анжи создалось впечатление, что она уже где-то слышала этот голос. Это было странно и непонятно. Когда Анжи представилась галантному обаятельному мексиканцу как миссис Баррет МакКлэйн, она заметила, как блеснули его темные глаза.

— Вы знали мистера Баррета МакКлэйна? — спросила она.

— Нет, сеньора, не знал, — прохладно ответил дон Мигуэль Галиндо и переменил тему, с легкостью занимая беседой Анжи и сидящих рядом гостей. Анжи ловила каждое его слово. Аппетит у нее пропал. Было что-то очень знакомое в этом красивом мексиканце. Прямой нос, опушенные пышными ресницами глаза, полный рот и сильная шея.

Дон Мигуэль Галиндо расстроил любящую устраивать чужие браки Беатрис. Хотя он со вниманием и уважением держался с Анжи, он ни разу не остановился на ней ласковым взглядом, его ухоженная рука ни разу не дотронулась до ее руки или плеча. Он выказывал ей не больше внимания, чем всем другим дамам, многие из которых улыбались ему весьма заинтересованно.