Паутина любви

— …Начались беспорядки, — сказала я. — Но для вас они не были неожиданностью…Старуха покачала головой:

— Я этого ждала. Мой сын держался от всего в стороне… он не имел никаких чинов. Мы старались жить незаметно. Скрывали, что мы евреи, но кто-то донес.

Я знала, кто это сделал. Эльза шепнула об этом своему дружку. Но я не стала говорить об этом бабушке Курта, потому что не хотела ее расстраивать, ведь Эльза все еще работала на семью Брандтов.

— Я хочу, чтобы ты знала: я счастлива, что вы увезете Гретхен с собой, — сказала она. — Моя внучка такая хорошая девушка. Мой сын с женой… они так рады… что Эдвард любит Гретхен и будет заботиться о ней.

— Мне хотелось бы забрать вас всех. Старуха улыбнулась:

— Ты умница. Я поняла это, как только увидела тебя. А твоя сестра… вы ведь двойняшки? Очень хорошенькая, но такая легкомысленная, не так ли? Ты добрая девушка. У нас на душе будет легче, если Гретхен уедет с вами.

— Я рада, что она решилась на это.

— И молодой человек — очень приятный. Серьезный и надёжный. Я надеюсь, все будет хорошо. Мы не можем противиться судьбе… Я буду молиться о тебе. Ты увидела, что происходит в Германии, и теперь можешь рассказать об этом своим близким.

Я наклонилась и поцеловала ее в морщинистую щеку. Она взяла меня за руку и сказала:

— Пусть пребудет с тобой благословение Господне.

Когда я спустилась вниз, фрау Брандт спросила меня:

— С тобой разговаривала бабушка?

— Да, — ответила я. — Это было так трогательно.

— Рассказывала о своем детстве в России?

— Да, и об этом рассказывала.

— Бедная бабушка! Она думала, что все ее беды кончились, когда покинула родину много лет назад, теперь это повторяется в Германии. Мы пережили такие трудные годы, и теперь, когда стали жить немного лучше… зло пришло снова. Я хочу, чтобы ты знала: мы все очень благодарны за то, что вы берете с собой Гретхен.

— Ей так трудно расставаться с вами.

— Конечно, мы будем скучать, но ей надо ехать… Если Гретхен останется, ей уже никогда не увидеть Эдварда.

— Я знаю.

В глазах фрау Брандт вспыхнула надежда.

— Мы так рады за нее… И благодарны всем вам. Я беспокоюсь за нее больше, чем за Курта и Хельмута. Мальчики позаботятся о себе.

— Мы будем думать о вас.

— Я верю. Ведь это была не просто увеселительная поездка к друзьям, не так ли? То, что случилось прошлым вечером, заставит задуматься о серьезных вещах. Я не хочу, чтобы Гретхен горевала о нас. Наш народ преследовали многие века. Это сделало нас сильными. Мы страдали в прошлом, и нам предстоит страдать еще. Но мы выстоим. Так было всегда.

Она протянула мне руки, и мы обнялись. Она была права. То, что случилось, объединило нас.

Вскоре мы распрощались и уехали.

Ночью мы переезжали через Ла-Манш. Стоял штиль, было холодно, и мы сидели на палубе, завернувшись в пледы.

На бархатном небе сверкали звезды. Людей на палубе было немного. Большинство пассажиров предпочли остаться внизу. Недалеко от меня, держась за руки, сидели Гретхен и Эдвард. Чуть подальше расположились Дорабелла и Дермот Трегарленд. Дорабелла была счастлива, что молодой человек едет с нами.

Как много всего произошло в эти недолгие каникулы. Родилась любовь. Изменилась жизнь четырех людей — нет, пожалуй, пяти. То, что касалось Дорабеллы, было важно и для меня. Я сидела в одиночестве, глядя на звезды, и думала о безграничности Вселенной. Мне было грустно. Эдвард и Гретхен… Дорабелла и Дермот…

Я думала о том, не было ли в этом какого-то предназначения. Но тогда почему любовь миновала меня?

ПРИКЛЮЧЕНИЕ В КОРНУОЛЛЕ

В Лондоне мы расстались с Дермотом. Он направился на вокзал Паддингтон, чтобы ехать в Корнуолл, а мы с Эдвардом, Гретхен и Дорабеллой сели на первый поезд, идущий в Хэмпшир. Я позвонила из Лондона домой, чтобы попросить родителей встретить нас и заодно предупредить их о том, что с нами приехала Гретхен. Я разговаривала с отцом и была рада тому, что на звонок ответил он, ибо все, что мы делали, он всегда воспринимал как нормальный ход вещей, мама же могла потребовать объяснений.

— Здравствуй, папа, — сказала я. — Мы вернулись.

— Прекрасно, — обрадовался он. — Когда прибудет ваш поезд?

Я назвала ему время.

— Папа, — продолжала я. — Мы не одни. С нами сестра Курта. Мы хотим, чтобы она пожила у нас. Я тебе расскажу обо всем, когда встретимся.