Просто неотразим

– Пора спать, – пробормотала она.

Джон хотел было что-то сказать, но передумал. Пожелав Джорджине сладких снов, он вышел.

Но Джорджине не суждено было видеть сладкие сны. Очень долго она не могла заснуть. Лежала в кровати, уставившись в потолок, и прислушивалась к ровному дыханию Лекси. Она лежала и думала о вспышке гнева Джона, и ее замешательство росло.

Она думала о его женах, главным образом о Линде. После стольких лет он все еще не мог спокойно говорить о ее смерти. Интересно, спросила себя Джорджина, что за женщина могла внушить такую любовь Джону? А еще ей было интересно, существует ли на свете женщина, способная заменить Линду в его сердце.

И чем дольше Джорджина думала об этом, тем больше старалась себя убедить, что такой женщины не найдется. Ей не хотелось, чтобы Джон обрел счастье с какой-нибудь стройной красоткой. Ей хотелось, чтобы он жалел о том, что высадил ее у аэропорта, чтобы корил себя за это до конца жизни. И дело было вовсе не в том, что она рассчитывала снова сойтись с ним. Этот вариант сейчас она даже не рассматривала. Просто ей хотелось, чтобы он страдал. А потом, когда он достаточно настрадается, она, возможно, простит его за то, что он поступил как бесчувственный козел и разбил ей сердце.

Возможно.

Глава 13

Перед Джорджиной стоял выбор: погонять на пляжном мотоцикле, потолкаться на электрокаре на автодроме или покататься на роликах по Променаду вдоль побережья. Ни один из вариантов не вдохновлял ее, вернее, все они ассоциировались для нее с ужасами преисподней, однако надо было выбирать. Она выбрала ролики. И не потому, что умела кататься. В последний раз, когда она вставала на них, она упала, да так сильно, что слезы брызнули из глаз.

Воспоминания о том катании на роликах были такими яркими, что Джорджина едва не выбрала электрокары, хотя и знала, что ее ждут резкие удары соседних машинок и неизбежная боль в шее. Но потом она увидела Променад. Это была широкая пешеходная зона, тянувшаяся вдоль побережья. С одной стороны ее ограничивал океан, от которого она была отделена каменной стенкой высотой в два-три фута. Скамейки, выступавшие из этой стенки, мгновенно привлекли внимание Джорджины и повлияли на ее выбор.

И вот теперь Джорджина подставляла лицо ветру и счастливо вздыхала. Вытянув руку вдоль спинки скамейки, она положила одну ногу на другую и покачивала ею в такт набегавшим волнам.

Ее вполне устраивало, сидя на этой скамейке, наблюдать, как Джон учит Лекси кататься на коньках. Дома Лекси прожужжала уши всем соседям, что у нее есть ролики с Барби, однако для того, чтобы научиться сохранять равновесие, требовалась практика, и Джорджина радовалась, что теперь есть человек, более подготовленный в спортивном плане, чем она, готовый помочь Лекси. Ее удивило, что вместо ощущения покинутости ею владело облегчение, как будто ее освободили от опасной и тяжелой обязанности.

Сначала у Лекси дрожали коленки, но потом Джон поставил ее перед собой, взял за руки и оттолкнулся. Оба поехали. Джорджина не слышала, что он говорил Лекси, но видела, как ее дочь кивает и отталкивается одновременно с Джоном.

Джорджина увидела, что они уехали довольно далеко, и стала разглядывать гуляющих по Променаду. Мимо прошла молодая пара, катившая перед собой двухместную детскую коляску, и Джорджина в который раз задалась вопросом, что это такое – иметь мужа, иметь нормальную семью. Хотя она отлично справлялась сама, ей очень хотелось понять, каково это, когда рядом есть человек, с которым можно делить все проблемы.

Она подумала о Чарлзе, и ее тут же охватили угрызения совести. Она рассказала ему об их с Лекси планах провести отпуск в Кэннон-Бич, но опустила одну деталь. Присутствие Джона. Вечером перед отъездом Чарлз позвонил ей и пожелал доброго пути. Еще и тогда не поздно было сказать ему о Джоне, но она не сказала. А ведь когда-нибудь придется сказать. Чарлзу это не понравится, и его можно понять.

В небе с криками пронеслась стая чаек и отвлекла Джорджину от мыслей о Чарлзе. Она переключила свое внимание на детей, стоявших у стенки Променада и бросавших хлеб в океан. Затем отыскала взглядом Джона и Лекси. Они возвращались, но Джон ехал к Джорджине спиной, поэтому она позволила себе, не таясь, полюбоваться его мускулистыми икрами. Неожиданно Джон сделал быстрое движение ногами и, развернувшись, оказался рядом с Лекси лицом к Джорджине. Джорджина посмотрела на свою дочь и рассмеялась. Брови девочки были сведены, и она, насупившись, внимательно слушала, что ей говорит Джон. Когда парочка проезжала мимо, Джон бросил быстрый взгляд на Джорджину. Он осуждающе нахмурился, и Джорджина была потрясена, когда увидела, как они с Лекси похожи. Она всегда считала, что дочь больше похожа на Джона, чем на нее, но сейчас, когда они так одинаково хмурились, сходство было просто поразительным.