Невеста графа

Абигайль молча кивнула, не сводя взгляда с громоздкой постройки. «Сразу видно, что хозяева этого дома нувориши», — думал Фиц, стуча молоточком в дверь. Наконечник его был железным, а не медным, и это означало, что слугам очень трудно начищать его до блеска. Должно быть, здесь содержали солидный штат прислуги.

Ему открыла горничная в белом чепце. Сделав книксен, она взяла его визитную карточку, с удивлением взглянула на нее и ушла, оставив Фица стоять на пороге у распахнутой двери, не пригласив войти внутрь. Это был крайне неучтивый прием.

Откуда-то из глубины дома доносились громкие крики детей. Фицу даже показалось, что он слышит шлепанье босых детских ножек по деревянной лестнице.

У него не было опыта общения с оравой детей, поэтому он пожалел о том, что оставил свою спутницу в коляске.

— Абигайль приехала! — вдруг раздался пронзительный детский крик с верхней лестничной площадки.

— Стой, маленький хулиган, — раздался вслед за этим недовольный женский голос, говоривший с заметным ирландским акцентом. — Сейчас время послеобеденного сна. Немедленно ступай в постель!

В этот момент к Фицу подошли Абигайль и Пенни, которым надоело сидеть в экипаже. Они с любопытством и нетерпением заглянули в дверной проем.

— Абигайль! Абигайль! Абигайль! — раздался на лестнице пронзительный голос, сопровождавшийся громким топотом.

Пенелопа уцепилась за ногу отца.

Зачем только он согласился на эту безумную поездку! Разве Фиц не расплатился за гостеприимство мисс Мерриуэзер работой на клубничных грядках?

Впрочем, за вкуснейшие пирожки с ревенем он все еще был у нее в долгу…

По лестнице быстро сбежала светловолосая девочка с длинной косой и бросилась в объятия сестры. Пенни еще крепче вцепилась в ногу Фица. «Вряд ли у нее когда-нибудь были подруги», — с горечью подумал он. Его маленькая дочка росла настоящей дикаркой.

За девочкой спустился высокий рыжеволосый мальчик. Он вел за руки двух малышей, следя за тем, чтобы они не споткнулись на ступеньках лестницы. С тревогой взглянув на Абигайль, он тут же придал своему лицу беззаботное выражение.

У Фица дрогнуло сердце. Мальчуган явно хотел выглядеть взрослее и пытался надеть маску безразличия, хотя испытывал сильное душевное волнение.

Когда Фиц в детстве чувствовал страх и неуверенность, то вел себя точно так же.

На верхней лестничной площадке появилась горничная, которая открыла Фицу дверь, и, по-видимому, няня, с виду очень суровая женщина.

Абигайль опустилась на колени, чтобы обнять и расцеловать малышей. Они нещадно мяли ее шляпку, вытирали ладошки о дорогую накидку и юбку. Лицо девушки расплылось в блаженной улыбке, она была счастлива.

— Насколько я понимаю, вы мисс Дженнифер? — приняв галантную позу, обратился Фиц к застенчивой светловолосой девочке, стоявшей возле двери. — Разрешите представить вам мою дочь, мисс Пенелопу. Я полагаю, что вы ровесницы и сможете найти общий язык.

Прятавшаяся за отца малышка выглянула из своего укрытия. Не обнаружив явной опасности, она немного осмелела и подошла к Дженнифер.

Фиц тем временем переключил внимание на высокого мальчика, который стоял, сцепив за спиной руки, и со снисходительной улыбкой наблюдал за всем происходящим.

— Должно быть, вы мистер Томас Мерриуэзер? Я так понимаю, вы присматриваете за этим выводком. А меня зовут Фицхью Уикерли. Чрезвычайно рад нашему знакомству. Ваша сестра так долго настаивала на нашей поездке сюда, что я в конце концов сдался.

Мальчик пожал протянутую руку Фица.

— Я польщен, сэр. Благодарю вас за то, что привезли, сюда Абигайль. Дети очень скучали по ней.

А сам он скучал больше остальных, это было очевидно. Абигайль крепко обняла брата, и тот покраснел от удовольствия, стараясь держать в узде свои эмоции.

Фиц с завистью наблюдал за ними. Он очень хотел, чтобы кто-нибудь был привязан к нему так, как Абигайль к своим братьям и сестрам. Однако эта мечта была неисполнима, поскольку шла вразрез с его планами — женитьбой на состоятельной невесте. Или богатство, или любовь… Надо было выбирать что-то одно. И Фиц, похоже, уже сделал свой выбор.

Глава 14

Держа Сисси на коленях, Абигайль ласково ерошила золотистые кудри Джереми. Ей хотелось подольше пообщаться с детьми, но пора было уезжать. Граф ждал ее. Кроме того, нельзя было нарушать распорядок дня малышей.