Невеста графа

Атертон и Монтегю сразу же согласились помочь своему другу и не мешкая отправились в дорогу.

Абигайль разбудил аппетитный аромат горячего шоколада и жареного бекона. До ее слуха донесся детский шепот, от которого у нее сразу же стало тепло на сердце. Шея девушки затекла от сна в сидячем положении, но радость была сильнее неприятных физических ощущений от житейских неудобств. Дети снова с ней!

— Тише! Абигайль спит, — прошептал Джереми так громко, что его, должно быть, услышали в соседней комнате.

— Ты взял мой тост, — зашипела на него Сисси. — Я хочу еще один!

— Возьми мой, — поспешно сказала Дженни, пытаясь предотвратить ссору близнецов. — Он с джемом.

Абигайль не хотела ругать детей за то, что они сбежали из дома опекунов. Она боялась выяснять причины, толкнувшие их на этот шаг. Сегодня утром ей хотелось просто греться в лучах семейного счастья, не думая ни о чем дурном.

Девушка услышала за спиной звук открывающейся двери, а потом шаги Фица, и, быстро пригладив волосы, притворилась спящей.

Однако тот заметил ее уловку.

— Пейте свой шоколад и ешьте тосты, а иначе я сам все это вмиг проглочу, — сказал он, обращаясь к ней и детям.

За последнее время Абигайль и Фиц очень сблизились. Вчера вечером она в присутствии посторонних проявила несдержанность и поцеловала Фица в голову. Впрочем, она ни о чем не жалела.

Девушка тосковала по его ласкам и поцелуям и готова была многое отдать за них. Казалось бы, подобные желания должны смущать ее, однако Абигайль нисколько не стыдилась. Она была уже взрослой и отвечала за свои поступки.

Фиц — мужчина ее мечты. И даже если им двигало только желание заполучить ее деньги, она готова была на многое. Он осветил ее скучную безрадостную жизнь, и в глубине души Абигайль верила в искренность его чувств.

Встав, она подошла к столу, на котором стоял завтрак. Близнецы вскочили со своих мест и бросились ей на шею. Томми, понурив голову, уставился в свою тарелку. Дженни улыбалась так радостно, как будто с ее плеч упал тяжкий груз. Все-таки Абигайль было знакомо это чувство.

Потрепав малышей по головам и чмокнув в перемазанные джемом щечки, она наконец осмелилась взглянуть на Фица. Тот смотрел на нее с восхищением, намазывая тост маслом. Этот человек умел заниматься одновременно несколькими делами.

Абигайль усадила близнецов снова за стол, а затем устроилась между Томми и Дженни и выпила чашку горячего шоколада, которую ей налил Фиц.

— Я хочу знать, что произошло, — сказала она, обращаясь к старшим детям. — Но мне нужна только правда.

— Миссис Уэзерстон недолюбливает меня и Томми, — сообщила Дженни. — Когда мы начинаем рассказывать ей, как нам жилось с тобой, она велит замолчать и удалиться в свою комнату.

Абигайль кивнула. Она хорошо знала, что у ее братьев и сестер непокорный нрав. Они не будут терпеть, если им что-то не нравится.

Видя, что сестра не сердится, Томми и Дженни стали наперебой жаловаться на свою жизнь в доме опекунов. Постепенно из их сбивчивых рассказов Абигайль составила полное представление о том, что происходило в семье Уэзерстонов.

Миссис Уэзерстон желала иметь детей только потому, что так заведено. А ее муж не проявлял никакого интереса к родительским обязанностям. Абигайль понимала, что ни суд, ни душеприказчик ее отца не станут учитывать свидетельства детей. Их кормили, содержали в тепле, одевали и обували.

Они были лишены только одного — любви. На глаза Абигайль навернулись слезы.

— Этот скупердяй сказал, что мы больше никогда не будем праздновать дни рождения, — подал голос Джереми, присоединяясь к жалобам брата и сестры.

— Он ударил Томми! — с негодованием воскликнула трехлетняя Сисси.

У Абигайль упало сердце. Она взглянула на Фица, который все это время хранил молчание.

— Я отослал горничную леди Белден и карету назад в Лондон, — промолвил он. — Уэзерстоны наверняка подумают, что вы увезли детей в дом маркизы, а оттуда отправились в свою усадьбу. Я купил места в почтовом фаэтоне, на котором мы сможем уехать отсюда в другом направлении. Нам нужно найти такое место, где Уэзерстоны не найдут нас.

— Да, это здравая мысль, — согласилась Абигайль. — Но где же отыскать такое?

— В моем поместье, разумеется, — пожав плечами, ответил Фиц. — Предложение руки и сердца остается в силе. Позже мы поговорим на эту тему, хорошо?