Галактический вихрь

На сто процентов Клаус знал только одно: контролирующие клонов светящиеся шары — это роботы абсолютно неизвестного типа, и они явно сродни той сияющей спирали, что похоронила его отряд на Луне-17…

Страшная в своей простоте догадка, уже давно брезжившая в его подсознании, внезапно оформилась в короткую ужасную мысль.

Первый контакт… Шары и спираль были порождением нечеловеческого разума!

И на Луне-17 состоялся первый контакт между людьми и другой разумной расой…

Он остановился на секунду, привалившись спиной к стене, чтобы отдышаться, и тотчас перед его мысленным взором вспыхнула картинка тех роковых секунд…

Грохот разрывов смешивался с едким дымом и звонкой капелью… По разорванной осколком щеке Клауса струился горячий липкий ручеек… Его загнали в угол…

Сияющая спираль возвышалась в нескольких шагах, и ее густой, почти осязаемый свет бросал рассеянные блики на базальтовый пол пещеры. Сзади послышались выстрелы, кто-то громко вскрикнул.

Там гибли его ребята, а эта светящаяся штуковина пыталась копаться в его мозгах, советуя идти своей дорогой…

Клаус сделал шаг вперед и оказался внутри кварцевого бутона, прямо у подножия спирали.

— Что ты такое? — спросил он, доставая тяжелый обоюдоострый десантный нож.

Ответом была тишина. Лишь ослепительный свет вдруг начал тускнеть.

«УХОДИТЕ».

— Тебя заклинило, ублюдок? — Клаус уже окончательно вышел из себя. — Куда уходить? Где выход?!

Он поднял руку и саданул тяжелой рукоятью по одному из кристаллов. Тот вдруг погас, выпав из общего хоровода огней, и с удивительной легкостью отлетел на пол, обнаружив под собой коническое углубление.

«МНЕ БОЛЬНО!»

— Говори, где выход!

Рукоять ножа сшибла еще один кристалл, и целая секция спирали внезапно погасла. Движение света в остальных частях ленты теперь казалось конвульсивным и разорванным.

Он открыл глаза, непроизвольно тряхнув головой, чтобы отогнать видение…

К черту… Клаус оторвался от стены и бегом бросился вперед.

Были те события в подледной пещере первым контактом или нет, но жестокий налет на Эрлизу не мог быть расценен им как адекватный и законный ответ на то роковое стечение обстоятельств… И та мертвая клонированная девочка никак не стоила пригоршни выбитых из спирали кристаллов.

В душе Клауса росло ощущение болезненной пустоты. Если он не успеет добраться до рубки управления «Светочем» и саботировать старт, может случиться непоправимое.

* * *

Он не успел.

Старт «Светоча» произошел намного раньше, чем на то надеялся Клаус. Никто не удосужился предупредить экипаж или подать какой-то сигнал, просто по всему кораблю захлопнулись открытые люки, и переборки мелко задрожали, возвестив о холостом включении ходовых секций планетарной тяги.

Он находился в этот момент на второй оружейной палубе корабля рядом с башнями орудийно-ракетных комплексов. Заметив признаки близкого старта, Клаус открыл ближайший люк, воспользовавшись для этого аварийным ручным приводом, и проскользнул в полумрак орудийной башни.

Перед пустым креслом оператора на приборной панели сиротливо сияли две изумрудные лампочки резерва. Основное питание пульта и боевого компьютера было отключено.

Не дожидаясь, пока дрожь переборок перейдет в ощутимую вибрацию, Клаус сел в кресло, пристегнулся и откинул голову на мягкий упругий валик. Прикрыв глаза, он постарался расслабиться.

Обычно запаркованные на планете тяжелые космические корабли выводятся на орбиту в несколько этапов. Сначала они поднимаются на определенную высоту посредством «холодной» антигравитационной тяги, потом под корабль подводят специальную стартовую платформу, которая поднимает его еще выше с помощью своих двигателей, и, только оказавшись высоко над планетой, корабль задействует собственные ходовые секции.

Клаус подозревал, что в этот раз процедура старта будет несколько упрощена, и не ошибся. Что этим стеклянным шарам до атмосферы Эрлизы и руин какого-то там Центра… Смогла же та светящаяся спираль спустить под лед два квартала жилого комплекса Луны-17.

Пока Клаус добирался сюда, он успел заметить, что на корабле царит полный кавардак. Все переходы были открыты, но не работал ни один межпалубный лифт, и ему пришлось воспользоваться узкими и неудобными пешеходными тоннелями, проложенными параллельно основным магистралям на случай аварии.