Киндрэт. Кровные братья

– Замечательно. Ты и братья отлично поработали. Возьмите себе одну. Нет… двоих.

Сегодня Миклош Бальза пребывал в отличном настроении.

– Благодарю, нахттотер!

Едва заметным жестом руки тот показал Роману, что он может быть свободен. Вновь вошел Йохан.

– Садись, – коротко бросил Миклош, указав на кресло с высокой спинкой рядом со своим столом. – И разденься.

Йохан молча сбросил с широких плеч длинный кожаный плащ, перекинул через руку.

– Повесь у двери. Для чего там, по-твоему, вешалка? – раздраженно буркнул тхорнисх. – И сколько раз я просил тебя, прежде чем входить, мыть обувь? Кто потом будет чистить ковер?

В вопросах гигиены господин Бальза был так же четок и бескомпромиссен, как и в вопросах музыки. Он ценил порядок во всем, любая неряшливость являлась резко раздражающим фактором.

– Простите, нахттотер. Это больше не повторится, – смиренно ответил великан.

Так он отвечал каждый раз. Но своих привычек не менял и сапоги не мыл. То ли забывал, то ли попросту не считал нужным заниматься такими пустяками. Это продолжалось из года в год. Миклош недовольно хмурился, пенял своему помощнику на свинство, но к более кардинальным мерам не переходил, а Йохан признавал свою вину, обещал исправиться, и все шло по накатанной колее…

– Тогда сними ботинки, – буркнул тхорнисх и, обойдя стол, сел на свое место.

Пока помощник разувался, он достал из верхнего ящика нож для бумаги и стал задумчиво вращать его между пальцами.

Кресло жалобно пискнуло под весом Йохана. Нахттотер поморщился, увидев, что у того мокрые носки. На дорогом ковре остались грязные отпечатки ступней. Подавив волну раздражения, Миклош промолчал, давая понять помощнику, что он может начинать доклад. Но тут ожил телефон.

Тхорнисх пошевелился, лишь когда прозвучал восьмой звонок. Небрежно протянул руку и, не снимая трубку, включил интерком. Также молча откинулся в кресле. Он не любил начинать разговор первым, считая, что, раз звонят ему, значит, пусть и вертятся.

Абонент на том конце провода, похоже, знал об этой привычке нахттотера:

– Доброй ночи, брат.

Миклош недовольно поморщился, но ответил:

– Доброй ночи, Рамон. Я рад тебя слышать.

– Оставь свои издевки, тхорнисх. Иногда я начинаю жалеть, что у нас с тобой общие дела.

– У тебя возникли проблемы?

Даже через микрофон было слышно, как Вьесчи заскрипел зубами.

– Нет. Это у тебя возникли проблемы. Неприятности в Колумбии.

– Мы не торгуем дурью, которой потчуют овец. – Господин Бальза решил прикинуться ничего не пони мающим и позлить своего собеседника. Это доставляло ему огромное удовольствие.

– Речь не о том, и тебе это прекрасно известно. Твои наемники не выполнили обязательств! За что я плачу деньги?!

– Помягче, Рамон. Я могу обидеться.

– Мне плевать, что ты можешь. По твоей вине я потерял триста миллионов!

– Не будь столь мелочен! – Глупый и пустой разговор начал раздражать тхорнисха. – Пропавший порошок не повод для ссоры. Перезвони мне завтра. Я постараюсь исправить эту неприятность. Если ничего не выйдет, верну деньги из своих фондов. Доброй ночи. – Не дожидаясь ответа, он прервал связь и лишь после этого выругался: – Что о себе думает этот продажный блаутзаугер?!

Кроме легального бизнеса Негоцианты занимались еще и нелегальным. И именно от последнего получали львиную долю своих баснословных доходов. Торговля оружием, наркотиками и промышленный шпионаж были тремя столпами благосостояния Вьесчи. В своих делах торговцы иногда использовали тхорнисхов. Те не гнушались грязной работы, а контингент наемников, который Нахтцеррет готовил из людей, мог выполнить массу самых разнообразных поручений. Миклош иногда сдавал свою маленькую наемную армию в аренду. Например, для охраны товара Негоциантов. Иногда торговцы в обход Даханавар играли на политической арене. А в политике, где крутятся баснословные деньги, без силовой поддержки не обойдешься. Два переворота в Африке были делом рук послушных людей Миклоша. Вьесчи, в отличие от Леди, были довольны. Последние подняли крик, собрали Совет у Ревенанта, но дело кончилось ничем. Господин Бальза лишь разводил руками и говорил, что он тут ни при чем. Доказательств не было, и дело спустили на тормозах.

Но на этот раз ситуация была несколько щекотливой. Тхорнисхи… «потеряли» порошок, который должны были охранять. А если называть вещи своими именами, его попросту перепродали, перебив охрану, состоящую из людей Вьесчи. "Конечно же вся операция проводилась под контролем Йохана. Дурь для овец продали не за триста, как хотел Рамон, а за триста пятьдесят. Сейчас деньги были разбросаны по нескольким банкам, и к завтрашнему вечеру Миклош рассчитывал перевести на свой личный счет «лишние» пятьдесят миллионов, а оставшиеся вернуть Негоциантам. Те, получив заданную сумму, поворчат, но со временем забудут эти неприятности, зато Бальза, почти не утруждаясь, получит достаточно большой куш легких денег.