Утраченный символ

С растущим ужасом Малах приподнял голову и посмотрел на себя. Его тело, его драгоценный дар… растерзано, залито кровью. Отовсюду торчали огромные острые стекла.

Слабея, Малах опустил голову на гранит алтаря. Взгляд безумца устремился вверх, к небу, через дыру в крыше. Вертолет уже исчез, и в вышине сияла молчаливая, холодная, как лед, луна.

Малах лежал с широко раскрытыми глазами и, задыхаясь, хватал ртом воздух… Один на огромном алтаре.

Глава 122

«Секрет в том, как умереть».

Малах понимал, что все пропало. Никакого сияния и блеска. Никакого радушного приема. Только темнота и мучительная боль. Даже в глазах. Он ничего не видел, но различал какое-то движение вокруг. Голоса… человеческие голоса… среди них почему-то голос Роберта Лэнгдона.

«Как такое может быть?»

– Она жива, – повторял Лэнгдон. – Кэтрин жива, Питер. Твоя сестра не погибла.

«Нет, – мысленно возразил Малах. – Кэтрин умерла. Должна была умереть».

В глазах стояла темнота, он даже не знал, открыты они или закрыты, но по звуку понял, что вертолет удаляется. В Храмовом зале воцарилось неожиданное спокойствие. Малах чувствовал, как постепенно нарушается плавность земных ритмов – будто мерный шелест волн делается рваным в преддверии надвигающейся бури.

«Chao ab ordo».

Тишину разорвали незнакомые голоса: люди что-то горячо обсуждали с Лэнгдоном насчет ноутбука и видеоролика.

«Опоздали. – Это Малах знал твердо. – Дело сделано».

Сейчас ролик распространяется по Сети со скоростью лесного пожара, встряхивая весь мир до последнего уголка и подрубая масонское братство под корень.

«Уничтожить тех, кто более всего способен нести истину».

Хаос всегда рос и креп за счет людского невежества. Тьма, ожидавшая Малаха, прирастала отсутствием Света на земле.

«За мои великие дела мне причитаются королевские почести».

Он почувствовал чье-то бесшумное приближение. Он узнал, кто это, по запаху священных масел, которыми умастил обритое тело своего отца.

– Не уверен, слышишь ли ты меня, – прошептал ему на ухо Питер Соломон. – Но кое в чем я должен тебе признаться. – Он коснулся сокровенного круга на темени Малаха. – Этот рисунок… – Запнувшись, Соломон все-таки договорил: – Это не Утраченное слово.

«Это оно, – мысленно возразил Малах. – Ты сам меня в этом убедил, не оставив ни малейшего сомнения».

Согласно легенде, Утраченное слово воспроизводилось на таком древнем и загадочном языке, что человечество практически предало его забвению. Не было на земле языка старше и древнее, чем этот. Так объяснял Питер.

«Язык символов».

Превыше всех в его словарной системе стоял один особый символ. Самый древний и универсальный, он объединял все традиции и учения в одном-единственном знаке, представляющем и свет египетского бога солнца, и торжество алхимического золота, и мудрость философского камня, и чистоту розенкрейцеровой розы, и миг Творения, и всеобщность, и главенство астрологического светила, и даже вездесущее всевидящее око, парящее над усеченной пирамидой.

«Циркумпункт. Символ Всевышнего. Начало всех начал».

Все это изложил ему Питер. Сначала Малах отнесся скептически, однако достаточно было взглянуть еще раз на рисунок, благодаря которому он очутился в Храмовом зале, чтобы убедиться: верхушка пирамиды устремлена к одному-единственному символу. Циркумпункт. Круг с точкой в центре.

«Масонская пирамида – это карта, – вспомнил Малах, – указывающая на Утраченное слово». Выходит, отец все-таки решил открыть ему правду.

«Все гениальное просто.

Утраченное слово – это не слово. Это символ».

Восторжествовав, Малах нарисовал великий знак на собственном темени, и в тот же миг ощутил, как растет и крепнет в нем могущество и удовлетворение собой.

«Мой шедевр и драгоценный дар готов».

Силы тьмы распахнули объятия. Его ждала награда за труд. Приближался момент славы…

И вдруг в последнее мгновение все рухнуло.

Питер по-прежнему стоял рядом, произнося слова, смысл которых не укладывался в сознании Малаха.

– Я солгал тебе, – говорил отец. – Ты не оставил мне выхода. Если бы я открыл тебе настоящее Утраченное слово, ты бы все равно не понял и не поверил мне.

«Значит, циркумпункт – это не Слово?»

– На самом деле, – продолжал Питер, – Утраченное слово известно всем… но мало кто понимает, что это оно».

Фразы эхом звенели в ушах Малаха.

– Ты останешься несовершенным, – мягко накрывая макушку Малаха своей ладонью, произнес Питер. – Твой труд не доведен до конца. Но куда бы ты ни отправлялся, помни… тебя здесь любили.