Джентльмены уже не в моде

Аркадий в ответ лишь махнул рукой. Хватит с него, навоевался. Хорошо хоть в тюрьму не угодил…

– Или не Перекатов, – продолжала она. – Но все равно может отдать… Тем более отдаст…

Аркадий остановил машину. Та уже выехала на шоссе, и он мог выйти, чтобы затем на попутном транспорте добраться до Москвы и сесть там на поезд.

– Ты давай здесь на раздаче оставайся, а я дальше поеду.

Но Арина не собиралась сдаваться без боя.

– У тебя гордость есть? – на повышенных тонах спросила она.

– При чем здесь это? – флегматично пожал он плечами.

– А притом, что Игорек сейчас твою жену любит.

– И что? – разозлился он.

– Если бы Перекатов, а то какой-то Игорек?

– А мне разницы нет, кто из них, – сквозь зубы процедил Аркадий. – Мне от Перекатова ничего не нужно, я за его счет жить не собираюсь. В отличие от некоторых… А что насчет Риты, так ты ничем не лучше…

Он вышел из машины, оставив ключ в замке зажигания, открыл багажник, забросил свою сумку на плечо. И, маневрируя в потоке автомобилей, перешел дорогу. Но Арина, развернувшись через сплошную линию, подъехала к нему.

– Садись, до Москвы подброшу, – невесело и с обидой сказала она.

Аркадий хотел отказаться, но ведь Арина не успокоится, и он будет выглядеть как старая дева, набивающая себе цену. Пришлось сесть в машину.

– Извини, я не хотела тебя обидеть, – сказала она, потихоньку отпуская ногу с педали тормоза.

Аркадий даже не шелохнулся, как будто не услышал ее.

– Мог бы сказать, что и ты не хотел меня обидеть, – с упреком сказала она.

– А нужно?

– Я тебе правда не нужна?

– Зачем ты мне? Чтобы предала меня, как Рита?

– Я не предам.

– Ты сама-то в это не веришь.

– А может, верю?

– С Перекатовым она воевать собралась, – хмыкнул он. – Забыла, как про Игоря ему разболтала? Когда пистолет ко лбу приставили, помнишь?.. Тогда Каманин был, а сейчас Ревякин. Приставит ствол к затылку и спросит, где Каманина зарыли. Что ты ему скажешь?..

– Э-э… Но ведь не спрашивает же, – замялась Арина.

– Вот и не буди лиха.

– Э-э… Может, ты и прав… Черт с ним, с Перекатовым… Если это Перекатов…

– Все равно.

– Вот и я думаю, что все равно… Так же, как ты, думаю. Потому что хочу думать, как ты…

– Зачем тебе это?

– А ты догадайся.

Аркадий промолчал. Возможно, у Арины были какие-то чувства к нему, но ведь все так несерьезно. И что бы она сейчас ни говорила, меркантильный расчет всегда будет преобладать над всеми ее мыслями и желаниями. Рано или поздно она все равно его предаст.

Глава 28

Море, казалось, горело на горизонте; яркие с багровым отливом снопы пламени вонзались в рваную подошву огромного пунцового облака, похожего на башмак, из голенища которого валил пепельно-розовый дым. Особенно захватывающе этот предзакатный морской пейзаж смотрелся с горы, вокруг которой вилась серпантинная дорога. Но Аркадий остановил машину на крохотном пятачке вовсе не для того, чтобы любоваться красотами природы. Арина требовала передышки. Бледная, подавленная, она чуть ли не с ненавистью смотрела на море. Пройти полторы тысячи километров по автотрассе, чтобы затем оказаться на длинном и крутобоком серпантине, похлеще всяких американских горок – это ее психика и нутро выдерживали с трудом. В душе – тошнота, в лице – ни кровинки, в глазах – тоска и усталость.

– Лучше бы на самолете полетели, – капризно сказала она.

– Давай вернемся в Москву, и оттуда на самолете, – иронично глянул на нее Аркадий.

– Издеваешься? Уж приехали, считай…

Они уже проехали Лазаревское и Лоо, до Сочи рукой подать.

– Может, в Дагомысе остановимся? – спросил Аркадий. – Там просторней, и не на горах. После Дагомыса очень крутой серпантин начнется…

– Я не знаю, – пожала плечами Арина. – Мне уже все равно.

– И номер там можно подешевле взять.

– Ну, если так, – окончательно сдалась она.

Двое суток они в пути, Аркадий чувствовал себя неплохо, Арина же выбилась из сил еще до того, как они добрались до морского побережья, а горный серпантин окончательно добил ее. Но не похоже, что в своих мучениях она обвиняет его. Ведь он же не заставлял ее сюда ехать, сама вызвалась.

– Нам бы тысяч в пять за сутки уложиться, – оживая, сказала она.

– Пять тысяч за номер?

– Что, слишком дешево?

– Да я бы сказал, наоборот… Можно и в тысячу уложиться, если захотеть.

– Но это наверняка без душа.