Змееед

Вот теперь для бодрости — горячий душ жуткого напора. Капли, словно дробинки, по голове, по плечам, по спине и груди хлещут!

Растер себя полотенцем, словно наждаком, аж горит все тело и пышет. В самом возрасте мужчина! В самом цвете. 44 года. 7 ноября — красный день календаря. В этот день Великой Революции ему 45 стукнет.

В свои 44 года он многого достиг: Народный комиссар внутренних дел, Генеральный комиссар Государственной безопасности, член Центрального Комитета Коммунистической партии. Но все еще впереди. Гуталин обещает место в высшей иерархии партии — в Политбюро. Неплохо бы. Вспомнил Генрих лозунг Мичурина, усмехнулся.

Мичурин — великий новатор. Он выращивал такие сорта фруктовых деревьев, что весь мир диву дается. Яблони мичуринские ломятся под тяжестью яблок! Везут иностранцев по мичуринским садам, показывают, те от зависти аж шляпы и галстуки свои грызут: тут действительно без обмана — все яблони переломаны у самого корня! Вот как мы умеем! Пусть буржуи злятся и злобствуют, на наши достижения глядя!

Так вот этот самый Мичурин лозунг в массы швырнул: мы не можем ждать милостей от природы. Взять их у нее — наша задача!

Когда Гуталин обещает место в Политбюро, Генрих улыбается благодарно, но про себя мичуринскую мудрость повторяет.

В этом настроении, с этой улыбкой на губах спустился в тайник. Вход замаскирован мастерски. В спальне вдоль стены — встроенные шкафы с шинелями, плащами, гимнастерками, гражданскими костюмами. За ними стена. Но, зайдя в шкаф и затворив за собой дверки, стену эту можно чуть сдвинуть в сторону, войти туда и вернуть стену на место.

Даже если в отсутствие Генриха кто-то и заглянет в спальню, то ничего подозрительного не обнаружит. Просто нет Генриха, вот и все. И возвращается он так же, сперва из шкафа через дырочку глянув, нет ли тут кого.

Оказавшись в темноте, Генрих по скобам спускается вниз и идет подземным коридором. Коридор этот по его проекту построен. Выкопали траншею для труб отопления, забетонировали, сверху плиты бетонные уложили, землей засыпали. И забыли. Потом тут колючая ежевика разрослась. А траншею для трубы в другом месте проложили. Работали тут разные бригады строителей. Приехали одни: им траншею рыть. Зачем, почему — не их собачье дело. Другой бригаде — бетонировать. Третьей — перекрывать. Рабсила — дармовая. Вокруг Москвы вон сколько лагерей. Тут тебе и строители, и инженеры. Ямы рыть умеют.

Пока ямы рыли, у Генриха архитектор работал, вредитель буржуазный, из СЛОНа доставленный. СЛОН — это, как вам известно, Соловецкий лагерь особого назначения. Задачу архитектору Генрих лично поставил под расписочку о неразглашении государственной тайны: в одной из буржуйских столиц — не скажу где, секрет ужасный (но с намеком на Париж), — мы возведем публичный дом очень высокого класса. Но такой, чтобы нам знать и видеть, что в нем происходит. И чтобы контроль осуществлять минимальными силами. Тут же — и игорное заведение. Зачем это нужно, хоть год голову ломай, никогда не догадаешься, а Генрих права не имеет такие тайны раскрывать. Да вредителю и знать такого не положено: поставлена задача — выполняй.

Условия архитектору Генрих создал. Комната светлая. Правда, с решетками на окнах. Необходимое оборудование — по первому требованию. Кормежку ресторанную обеспечил. Что еще? Специальная литература о том, как публичный дом функционирует, и что в нем должно быть? Пожалуйста. Вся литература на эту занимательную тему давно заготовлена, переведена и тщательно изучена.

Набросал архитектор эскиз. Здание должно быть одноэтажным, по форме (только по форме!) напоминая вытянутый барак или склад. Внешние украшения — вопрос особый. Допустим, мы проложили ось «север — юг» и на нее наложили наш план. В южной оконечности — зал, в котором девушки встречают клиентов. Тут же и бар. В северной оконечности — такой же зал для рулетки. И тоже бар.

В средней части здания по центральной оси «север — юг» возводим очень толстую стену, которая делит эту часть на две половины. В восточной части — комнаты для картежников, в западной — для девушек. Все эти комнаты без окон. Они тут не нужны. Комнаты прилегают к центральной толстой стене, двери выходят в коридоры.

Таким образом, у нас два коридора вдоль наружных стен. Из южного зала можно западным коридором пройти в северный зал, имея справа двери в комнаты девушек, а слева — наружную стену с небольшими окнами (можно и без них). Или путь можно проделать по восточному коридору. В этом случае правее будет наружная стена, левее — двери в комнаты картежников.