3  

Джессику мама едва докричалась снизу, чтобы та помогла приготовить салат. Ворчливо приговаривая, что балет гораздо важнее еды, Джес немного покрутилась на кухне и снова исчезла, а когда появилась к ужину, на ней все еще было балетное трико.

– Это что такое? – спросил мистер Уэйкфилд.

– Ой, папочка! – воскликнула Джессика. – Мы теперь в спортзале балетом занимаемся, и я от него просто без ума. У меня получается лучше всех. И у Лиззи, конечно, – поспешно добавила она.

– Может быть, вам записаться в танцевальную студию? – предложила мама.

– Это было бы здорово, ма, – спокойно сказала Элизабет.

Джессика вскочила со стула.

– Ты серьезно?! – восторженно завопила она.

Миссис Уэйкфилд рассмеялась:

– Конечно, серьезно. Позвоню туда завтра же утром.

За десертом Элизабет рассказала родителям и Стиву о том, что будет вести новую газету.

– И знаете что? Это будет первая газета для пятиклассников, – закончила она.

– Вот даже как?! Тобой можно гордиться, – сказал мама.

– Да, но мне нужны помощники. Поговорю завтра с Эми и Джулией! – воскликнула Элизабет. – Не могу больше ждать!

Джессика состроила гримасу.

– Добавь к ним Уинстона Эгберта, и можешь назвать свою газету «Зубрила», – посоветовала она. – Честно. Эми Саттон учит уроки на переменах и одета так себе, а Джулия Портер…

– Джессика, как тебе не стыдно! Эми и Джулия куда приятнее тех воображал, с которыми ты водишься. И какое ты имеешь право говорить, что… что не хочешь даже и думать о газете! – негодующе вскричала Элизабет.

За столом наступило неловкое молчание.

– Я слишком занята! – задрав нос, ответила наконец Джессика.

– Ого! У Траляля и Труляля[1] появились разные интересы, – ухмыльнулся Стивен. – Во всяком случае, у одной из них.

– Да, у меня много собственных планов, – заявила Джессика. – Представьте себе.

Элизабет чувствовала, что Джессика говорит правду. Что-то у сестрицы было на уме. Что-то, не имеющее отношения к ней. И, вероятно, поэтому она так расстроилась.

Ложась спать, Элизабет ощущала себя совершенно разбитой, но заснула не сразу. У нее никак не укладывалось в голове, что Джессика могла променять ее на таких скучных задавак, как Лила Фаулер. Теперь ей оставалось надеяться только на то, что Джессика передумает. В конце концов, они все-таки близнецы. И что бы там ни говорили Стив и другие, а близнецы – неразлучны.

2

На следующее утро Элизабет решила, что больше ни словечком не обмолвится с Джессикой о газете. Лучше поговорит с Эми и Джулией, и они приступят к делу. А когда газета действительно произведет сенсацию, Джессика сама попросится в их компанию.

В это утро Джессика, как и Элизабет, торопилась в школу. Наскоро позавтракав, близнецы схватили одинаковые голубые ранцы и выскочили из дома.

– Пойдем напрямик, мимо дома Меркади, – предложила Элизабет. – Может, успею Эми с Джулией до звонка перехватить.

Когда они подошли к школе, во дворе уже было полно народу. Само здание выглядело очень внушительно посреди великолепной зеленой лужайки. Сестрам здесь нравилось, хотя разыскать кого-нибудь на перемене в этом муравейнике было делом нелегким.

– Привет, блондинки! – неожиданно раздалось у них за спиной.

Близняшки оглянулись.

Догоняя их, бодро шагал Брюс Пэтмен; на его лице играла широкая улыбка. Этот красавчик учился в шестом классе, а его семья была одной их самых богатых в городе. К сожалению, он возомнил себя центром мироздания и выпендривался совершенно по-дурацки – так, по крайней мере, считала Элизабет.

Вот пожалуйста! Думает, что изобрел нечто оригинальное, обзывая их блондинками. Мол, проще называть их так, чем по именам, – все равно ошибешься. Теперь и другие стали называть их так же. Можно представить, что скажет Стив, если узнает.

– И чего ему надо, – пробормотала Лиззи, но Джессика пропустила ее слова мимо ушей.

Улыбаясь, она мечтательно смотрела вслед Брюсу, словно он был рок-звездой или еще какой-нибудь знаменитостью.

– Лиз, – прошептала она, – кажется, я ему нравлюсь. Мама говорит, если мальчишка дразнится, значит, ты ему нравишься.

Элизабет чуть не задохнулась.

– А я думала, ты ненавидишь мальчишек! – воскликнула она. – Все лето мне твердила, какие они противнее.

– Ну, это было тыщу лет назад, – бросила Джессика и вдруг закричала, подпрыгивая и, размахивая руками: – Я здесь!


  3  
×
×