Автономный режим

Вне купола разрасталось облако кристаллизующейся в вакууме атмосферы, катастрофическое явление протекало стремительно и необратимо, сила воздушного потока сметала все на своем пути, но стихия бесновалась недолго, давление в разгерметизированном секторе резко упало, и вскоре беззвучье вакуума затопило изуродованное пространство.

– Снимаю защиту по курсу!

Дитрих отключил ближайшие эмиттеры суспензорного поля, а через пару мгновений в поле зрения появилась стремительно приближающаяся точка. «Стилетто» галактлейтенанта Тернова, выдержав затяжную дуэль с батареями противокосмической обороны, шел на вынужденную посадку, транспортируя в стыковочных захватах две спасательные капсулы.

Искалеченная боевая машина, словно раненая птица, двигалась неровно, рыская по курсу, частые сполохи корректирующих двигателей озаряли обшивку, исполосованную рубцами лазерных попаданий, чернеющую пробоинами.

Дитрих читал сигнатуру, как открытую книгу. Степень повреждений «Стилетто» давно превысила уровень срабатывания системы самоуничтожения, и только воля мнемоника удерживала машину от саморазрушения.

Он понял, что Илья ведет борьбу за пределом человеческих сил, и мгновенно включился в процесс, перехватывая управление, помогая выровнять корабль, не дать ему врезаться в край платформы.

Дистанция стремительно сокращалась. Еще мгновение, и боевая машина пронеслась над головой командира «Танаиса». Скорость для посадки была еще слишком велика, магнитные подушки не включились, казалось, сейчас произойдет столкновение, но Илья в последний момент отработал реверсом двигателей маршевой тяги, машина резко сбросила скорость, затем вдруг начала неуправляемо разворачиваться, коснулась поверхности платформы, высекла снопы искр, неуклюже подпрыгнула, врезалась в здание офицерского собрания и замерла.

– Илья?

Тишина.

– Паша, жив?

– Я в порядке!

– Бегом к машине!

Тернов потерял сознание в момент удара, окончательно остановившего скольжение «Стилетто».

Система самоуничтожения попыталась задействовать механизм отстрела командного отсека, но безуспешно.

Теперь лишь воля Дитриха объединяла машину в единое целое, благо полномочия командира «Танаиса» позволяли ему мгновенно остановить действие любого протокола.

– Паша, торопись!

– Я уже близко! Главное, чтобы чужие не прорвались!

– Забудь о них. Я заблокировал шлюзы.

– Понял.

Пахомов добежал до изувеченной машины. Огромные пробоины в корпусе позволили без труда проникнуть внутрь, добраться до командного отсека.

Тернов уже пришел в сознание. Он слабо шевелился, пытаясь выбраться из деформированного пилот-ложемента.

Павел быстро вскарабкался по дугам, используя технические манипуляторы бронескафандра, разжал элементы амортизационного каркаса, помог Илье встать.

– Дитрих держит системы под контролем! Надо открыть спасательные капсулы! Знаешь, как это сделать?!

Илья лишь промычал что-то нечленораздельное. Он едва стоял на ногах.

– Задействуй автоматику движения! Соберись!

Легко сказать – соберись, когда система боевого поддержания жизни выжала из организма все силы, до капли. Отчаянно кружилась голова, сознание оставалось нечетким, расплывчатым, но автомат движения он все же включил, и система бронескафандра начала осторожно выводить пилота из хаоса повреждений.

– Говори со мной! Не молчи!

– Паша, оставь Илью в покое! Пусть выбирается к границе купола. Передаю тебе коды для вскрытия спасительных капсул.

– У меня еще Хоук в аварийном убежище! Отбил его у тварей!

– С Энтони я сам разберусь. – Голос командира «Танаиса» звучал отдаленно и тускло, Пахомов затруднялся определить, рад Дитрих новости о спасении Хоука или нет.

– Беру под контроль ближайших технических сервов. Направляю к тебе четверых. На случай, если Хорватов с Зотовым не смогут передвигаться самостоятельно. Ты отвечаешь за их жизни, Паша!

– Принял. Справлюсь.

Галактлейтенант Тернов шел через изменившееся до полной неузнаваемости пространство.

Знакомые места изуродовал порыв декомпрессии. Парк, который все так любили, погиб. Кое-где между вырванными деревьями попадались постройки чужих – невысокие, похожие на бугристые, покрытые вздутиями холмики.

«Инкубаторы. Они рассчитывали прочно обосноваться тут», – проскользнула холодная неприязненная мысль.

Атака на «Танаис» не укладывалась в сознании, не находила понимания.