Мой любимый пианист

Вышедшая на сцену Фелисити действительно отвлекла его немного. Николас не забыл, что она собиралась выступить в качестве «особой гостьи», и с нетерпением ждал возможности послушать, как девочка играет. Правда, он подозревал, что восторженные отзывы миссис Джонсон о талантливой маленькой пианистке сильно преувеличены.

— Она напоминает мне тебя, Николас.

Вряд ли — если учесть, что Фелисити всего двенадцать лет. Правда, она выглядела несколько старше в длинном светло-голубом платье и туфлях на каблуках. Длинные темные волосы развевались за плечами — точь-в-точь как у Серины. Правда, Фелисити уже была выше своей матери. С другой стороны, ее отец тоже был высоким.

— Первым в нашей программе, — объявила девочка в микрофон, — выступит Джонатан Кларк ученик четвертого класса. Он будет жонглировать. Джонатан? — Она посмотрела на нервного тощего мальчишку в очках и сделала приглашающий жест рукой.

Заиграла музыка, но Джонатан так и не вышел на сцену. Тот, кто отвечал за звуковое сопровождение, остановил пленку, затем снова включил.

Николас сомневался, что перед ним выступит победитель конкурса.

К тому времени, как закончился восьмой номер, мужчина понял, что школа Роки-Крик талантами не блещет. С другой стороны, если детям не хватало одаренности, они с успехом возмещали этот недостаток энтузиазмом. В зале, до отказа набитом возбужденными родителями, а также местными и неместными жителями, стоял гул.

Никто из них, похоже, не был разочарован — собравшиеся бурно аплодировали каждому выступающему. Николас, пришедший к выводу, что он был слишком избалован выступлениями лучших молодых музыкантов, отбросил придирчивость и старался комментировать даже неудачные выступления благожелательно.

Самыми успешными оказались два последних претендента: двенадцатилетняя танцовщица в стиле хип-хоп по имени Кирсти и одиннадцатилетняя певица Изабелла с песенкой «Малыш Дэнни».

Кирсти оказалась приятным сюрпризом. Она была чертовски хороша. Но Изабелла, судя по всему, была звездой этого вечера, поскольку публика благоговейно замолчала, стоило девочке запеть. Ее голос оказался чистым и высоким, как колокольчик.

Зал взорвался аплодисментами — даже сам Николас не удержался. Было ясно, какие места кому присудить. Первое, разумеется, Изабелле, второе между собой разделят Кристи и Кори.

Однако прежде, чем мыслям Ника было суждено воплотиться в жизнь, мужчине предстояло прослушать еще и выступление Фелисити.

Он почувствовал, что сердце забилось чаще, когда девочка снова вышла на сцену.

Сам Ник ни разу в жизни не нервничал перед собственными выступлениями. Наоборот, ему не терпелось поскорее выйти на сцену и поразить публику своим талантом.

С другой стороны, он всегда был уверен в себе, если дело касалось пианино. А вот девочки — особенно такие, как Фелисити, — не могли похвастать подобным самообладанием.

И все же, наблюдая за тем, как юная пианистка идет к центру сцены, Николас понял, что она двигается уверенно и непринужденно. Фелисити остановилась на мгновение, повернулась лицом к слушателям и поклонилась, в то же время улыбнувшись судье. Никакого волнения.

— Подождите, сейчас услышите нечто необыкновенное, — прошептал Нику на ухо директор школы, сидевший рядом.

Николас почувствовал, что у него пересохло во рту, наблюдая за тем, как девочка двинулась к роялю, который вплоть до этого момента стоял без дела.

Одарив его еще одной улыбкой, Фелисити опустилась на стул и поднесла руки к клавишам.

— Я решила сыграть сегодня своеобразное попурри в честь нашего дорогого гостя, — объявила она слушателям. — Не могу надеяться, что сыграю эти шедевры столь же хорошо, как это делал он. Но я буду стараться изо всех сил и верю, что он великодушно простит мои ошибки.

«Какие еще ошибки?» — удивлялся Николас через тридцать секунд. Пальцы девочки уверенно порхали по клавишам. Он никогда не слышал, чтобы «Полет шмеля» Римского-Корсакова исполняли столь безупречно в таком юном возрасте. Через несколько мгновений она перешла к следующему отрывку. Фелисити заиграла с беззаботной легкостью первую часть «Лунной сонаты» Бетховена. Наконец, почти доведя публику до слез, она перешла к полонезу Шопена «Героика», который требовал технической безупречности.

Он не мог поверить в это. Всего двенадцать лет — а уже такое мастерство! Господи, в будущем она сможет покорить весь мир!