Сумерки

Предводителя гостей без всякой натяжки можно было назвать очень красивым мужчиной: оливковая кожа, блестящие, цвета воронова крыла волосы. Высокий, он мог бы считаться мускулистым, но только не рядом с Эмметтом. Зато улыбался он здорово: очень задорно и заразительно.

Женщина казалась совсем дикой, глаза беспокойно бегали по лицам Эмметта и Кэри. Волосы языками пламени трепетали на легком ветерке, а позу, в которой замерла незнакомка, иначе, как кошачьей, назвать было сложно. Второй мужчина, невысокий и худощавый, скромно стоял сзади. На первый взгляд — серость и посредственность, однако с настороженным и внимательным взглядом.

Даже глаза у гостей были совсем другие: вместо золотого и черного — зловещий оттенок бургундского вина.

Дружелюбно улыбаясь, высокий брюнет шагнул к Карлайлу.

— По-моему, здесь играют в бейсбол? — с легким французским акцентом спросил он. — Меня зовут Лоран, а это Виктория и Джеймс.

— Я Карлайл, а это моя семья: Эмметт, Кэри, Эсми, Розали, Элис, Эдвард и Белла. — Доктор Каллен представил всех сразу, намеренно не привлекая внимания к каждому отдельно. Признаюсь, я страшно удивилась, услышав свое имя.

— Возьмете нас в игру? — вежливо спросил Лоран.

— Вообще-то мы уже закончили. Может, в другой раз? Вы надолго в наши края?

Как непринужденно держался доктор Каллен!

— Мы идем на север… Просто решили узнать, кто здесь живет. Давненько мы не встречали себе подобных.

— Все правильно, в этом штате живем только мы.

Напряжение спало, завязалась дружеская беседа. Наверное, благодаря усилиям Кэри, сумевшего успокоить гостей и разрядить обстановку.

— Где и на кого охотитесь? — поинтересовался Лоран.

Карлайл сделал вид, что расслышал только первую часть вопроса.

— Здесь в скалах и иногда на побережье. Мы ведь больше не кочуем… Я знаю еще одну такую семью, они живут возле Денали на Аляске.

Лоран задумчиво переступал с пятки на носок.

— Неужели вам не надоело на одном месте?

— Может, лучше поговорим у нас дома? Тогда вы сами все поймете!

Услышав слово «дом», Виктория и Джеймс переглянулись, а вот Лоран владел собой гораздо лучше.

— Звучит заманчиво, спасибо за гостеприимство, — благодарно улыбнулся он. — Мы ведь ушли на охоту из Онтарио и не помню, когда мылись в последний раз. — Он восхищенно смотрел на чисто выбритого Карлайла и его бравых сыновей.

— Пожалуйста, не обижайтесь, но мы очень просим вас не охотиться в этом районе. Видите ли, лишнее внимание нам ни к чему, — вкрадчиво проговорил доктор Каллен.

— Конечно-конечно! — понимающе закивал Лоран. — Мы и не думали покушаться на ваши владения. К тому же мы сытно поужинали в Сиэтле! — засмеялся канадец, а у меня по спине побежали мурашки.

— Приглашаю вас взглянуть на наш дом! А Эмметт и Элис помогут Эдварду с Беллой пригнать джип, — совершенно спокойно проговорил доктор Каллен.

Едва Карлайл договорил, как одновременно случились три вещи: ветер раздул мои волосы, Эдвард неожиданно напрягся, а Джеймс повернулся ко мне. Его тонкие ноздри дрожали от возбуждения. Минутное оцепенение сковало всех присутствующих, а канадец, шагнув ко мне, вдруг опустился на четвереньки. Эдвард обнажил зубы и припал к земле, приготовившись обороняться. Утробное рычание сорвалось с его губ. Настоящий рев хищника, в жизни не слышала ничего страшнее!.. Безумный страх переплавил мои мозги в моцареллу.

— А это у нас кто? — искренне изумился Лоран. — Эдвард и Джеймс так и застыли, готовые в любой момент броситься друг на друга.

— Она с нами. — Карлайл обращался скорее к Джеймсу, чем к Лорану, который, судя по всему, чувствовал мой запах не так сильно, как его спутник. Однако дикий огонек зажегся и в его глазах.

— Вы принесли закуску? — поинтересовался канадец, делая шаг в мою сторону.

Блеснув крепкими белыми зубами, Эдвард зарычал еще громче. Лоран тут же отступил.

— Я же сказал, что она с нами, — четко проговаривая каждое слово, напомнил Карлайл.

— Но она человек! — недоуменно воскликнул канадец.

— Вот именно, — вмешался Эмметт, поигрывая мускулами. Старший брат Эдварда в упор смотрел на Джеймса.

Медленно, очень медленно, гость поднялся на ноги. Блеклые глаза по-прежнему с вожделением смотрели на меня, а ноздри трепетали.

Эдвард не шевелился — он бросится на любого, кто попробует меня обидеть.