Дар великой любви, или Я не умею прощать

Сразу из салона я пошла в клуб. Именно пошла – потому что Марго, советуя мне в свое время именно этот салон красоты, учла и тот факт, что находился он на равноудаленном расстоянии что от дома, что от клуба, и это, несомненно, тоже являлось плюсом при моей вечной занятости.

Артем слегка присвистнул, оценив таким образом мою стрижку. Я поморщилась:

– Что за выходки?

– Прости, – сразу смутился мой партнер и побежал наверх, в тренерскую, чтобы налить мне кофе. До тренировки еще оставалось минуть двадцать, можно не спеша переодеться, выпить кофе, выкурить сигарету и размяться на станке.

Я уже вытаскивала окурок из мундштука, собираясь идти в зал, когда зазвонил мобильный. Взглянув на высветившийся номер, пожала плечами, но ответила. В трубке помолчали пару секунд, а потом голос с едва уловимым акцентом произнес:

– Простите, я, кажется, перепутал цифры.

– Бывает, – ответила я и убрала телефон в сумку, но ощутила, как засосало почему-то под ложечкой, как заныла душа и даже, казалось, заболело сердце.

Я опустилась на диван в курилке, не в силах справиться с неприятными ощущениями.

Снизу, с лестницы, раздался голос Артема:

– Мэри, ну что ты? – И я встрепенулась, отгоняя от себя дурные мысли и предчувствия.

– Да-да, Тема, иду. Уже иду.

Застегнув пряжки туфель и поправив гетры, я спустилась в зал.

Ноги нестерпимо ныли – сегодня я с чего-то вдруг взяла на тренировку новые туфли и ухитрилась так стереть ими ноги, что даже наступать теперь больно. До вожделенного подъезда, квартиры и дивана оставалось всего ничего – повернуть за угол, но этого-то я и не успела сделать. Откуда-то вдруг взялся серебристый джип, из него выскочил человек, в руках которого я увидела бейсбольную биту. Не успев понять, что происходит, я, однако, сделала шаг назад, развернулась и побежала, но он догнал меня, толкнул в спину, и я упала. Подняться он мне не дал, прижал ногой к асфальту и зашипел, наклонившись:

– Лежать, сучка!

Я пыталась сбросить его ногу, но получила пинок под ребра и, охнув, прекратила попытки. Внутри все кипело от злости на себя – ну, почему, почему я отказалась от предложения Артема проводить меня?! В нашем дворе три дня не горят фонари, темень – хоть глаз коли, но я, видите ли, гордая, самостоятельная! Черт меня дери…

Рядом с моим лицом возникли мужские ноги в лаковых остроносых ботинках и серых брюках. Я пыталась повернуться таким образом, чтобы увидеть лицо подошедшего, но тщетно – тот, кто удерживал меня на асфальте, не давал пошевелиться.

– Ну что, сестра, со свиданьицем. – Теперь у меня не осталось никаких сомнений.

Рядом со мной стоял Вартан Кавалерьянц. Пусть я его не вижу, но это он, его голос…

– Думала – откупишься от меня камнями? Промахнулась. Мне ты была нужна, ты – потому что я спать не могу, когда вспоминаю своих братьев! Будь ты умнее – и на стоимость этих бриллиантов могла бы заказать меня этому же наемнику! Но ты дура, как все бабы. Швырнула мне, как кость собаке, то, что и так было моим? – Нога в лаковом ботинке поддела мою голову за подбородок и задрала так, что я почувствовала боль в шее. – Но я тебя прощу, так и быть. Не думай, что я зверь, Мария. Я тебя даже не убью.

«Лучше бы убил, – подумала я, закусив губу от боли. – Потому что вряд ли ты сейчас уйдешь отсюда просто так. А о вашей фамильной жестокости в нашем городе легенды ходили».

Хруста собственного позвоночника я не услышала…

Алекс

Голос в телефонной трубке срывался, было слышно, что Марго не в себе. От ее крика у него заломило в висках.

– Прекрати орать! – рявкнул он, не разбирая ни слова из ее воплей. – Хочешь говорить – говори нормально!

– Алекс… Мэри… – она захлебывалась словами и рыданиями, но тон сбавила. При упоминании имени Мэри у него нехорошо екнуло под ложечкой.

– Что – Мэри?

– Она… ее… она в больнице, в Склифе… меня не пускают… там реанимация… или почти реанимация, я не поняла… – выдавила из себя пару относительно связных фраз Марго и снова зарыдала. – Джеф поехал туда…

– Почему Джеф, а не ты?

– Я… мне… я беременна, Алекс…

«О черт! Только не сейчас… ну, почему, зачем, за что?!» – Алекс схватил со стола сигарету, закурил, пытаясь успокоиться.

– Что с Мэри?

– Я не знаю… Джеф не звонил еще.

– Хорошо, я сам.

Он положил трубку, бросил сигарету в пепельницу и вцепился в волосы. Неприятности посыпались как из рога изобилия. Марго беременна… Вот что она имела в виду тогда в Париже, говоря о том, что отомстит по-крупному. Да уж – девочка не мелочилась. Сколько он ее знал – все это время Марго мечтала о ребенке. Будучи его женой – от него. Потом от своего никчемного мужа – как его там? А, неважно.