Новолуние

— Добро пожаловать, друзья! Добро пожаловать в Вольтерру! — пропел из круглого зала Аро.

За парой вошли остальные, в общей сложности человек сорок. Некоторые глазели по сторонам словно туристы, даже фотографии делали. Другие казались смущенными, будто не понимали, как угодили в странную башню. Одна темнокожая женщина выглядела совершенно потерянной. На шее четки, в правой руке зажат крест; она шла медленнее остальных, то и дело теребила спутников, задавая вопросы на незнакомом гортанном языке.

Эдвард прижал меня к себе, но слишком поздно: я догадалась.

Едва в толпе образовалась брешь, Каллен толкнул меня к двери. Я чувствовала, как лицо перекосилось от ужаса, а из глаз вот-вот хлынут слезы.

Золоченый, богато обставленный зал наслаждался тишиной. В нем не осталось никого, кроме ослепительно красивой, статной женщины, которая разглядывала с любопытством всех нас, особенно меня.

— Добро пожаловать домой, Хайди! — привет ствовал стоящий за нашими спинами Деметрий.

Хайди рассеянно улыбнулась. Она очень напоминала Розали, хотя, помимо ослепительной красоты, никакого сходства не было. Я глаз не могла отвести.

Наряд только подчеркивал великолепие внешних данных. Суперкороткое мини выставляло напоказ поразительной длины ноги, затянутые в черные колготки. Блузка обманчиво строгая, с длинными рукавами и высоким воротничком, но красный винил повторял малейшие изгибы тела. Каштановые волосы ниспадали блестящей волной, а глаза поражали необычным сиреневым оттенком, — наверное, такой получается от сочетания синих линз и малиновой радужки.

— Деметрий! — сладко пропела она, хотя сиреневые глаза метались между моим лицом и серой мантией Эдварда.

— Отличный улов, — похвалил вампир, и я тотчас поняла, зачем нужен столь вызывающий наряд. Она не только рыбак, но и наживка по совместительству.

— Спасибо! — ослепительно улыбнулась красавица. — Ты идешь?

— Буквально через минуту. Оставь мне парочку.

Хайди кивнула и, еще раз смерив меня любопыт ным взглядом, исчезла за дверями.

Мне пришлось бежать — так быстро шагал Эдвард. Однако зал был слишком длинным, и крики послышались раньше, чем мы успели добраться до двойных дверей.

Глава двадцать вторая

Полет

Деметрий оставил нас в пышущей благополучием приемной, где за конторкой из красного дерева по-прежнему сидела молодая Джина, а из встроенных колонок лилась совершенно безобидная бодрая музыка.

— До наступления темноты не уходите, — напом нил стражник Волыури. Каллен кивнул, и Деметрий поспешил прочь.

Судя по всему, подобный обмен фразами нисколько не удивил Джину, хотя она и смерила проницательным взглядом накидку, которую пришлось позаимствовать Эдварду.

— Ты в порядке? — спросил Каллен слишком тихим для ушей смертных голосом. Беспокойство сделало баритон грубоватым, насколько может быть грубым шелковистый бархат. «Похоже, сам еще в себя не пришел», — подумала я.

— Лучше усади ее, — посоветовала Элис. — Белла чуть на ногах стоит!

Только сейчас я поняла, что трясусь, сильно трясусь. Дрожь колотила все тело, даже зубы стучали, а приемная покачнулась и поплыла перед глазами. Интересно, Джейкоб чувствует нечто подобное, когда превращается в волка?

Я услышала что-то непонятное, хриплый надрывный звук, совершенно не в такт бравурной мелодии, льющейся из динамиков. Увы, сильная дрожь мешала разобрать, что это за звук и откуда.

— Тише, Белла, тише! — Каллен подталкивал меня к диванчику, стоящему дальше других от любопытной администраторши.

— У нее истерика. Может, шлепнешь по щекам? — посоветовала Элис.

Эдвард обжег сестру яростным взглядом.

Теперь все понятно… Господи, это же я хриплю! Надрывный звук — рыдания, сотрясающие мою грудь.

— Все в порядке, ты в безопасности, все в поряд ке, — скороговоркой повторял Эдвард. Посадив на колени, он прикрыл меня толстой шерстяной накид кой, чтобы защитить от холода своей кожи.

Зачем так глупо себя вести? Кто знает, сколько осталось любоваться его прекрасным лицом? Я в безопасности, он тоже, значит, сможет уйти, как только мы поднимемся в город. Туманить глаза слезами, лишаясь шанса наслаждаться его красотой, — какая расточительность, полное безумие!

Но никакие слезы не могли смыть будоражащий сознание образ: перепуганное лицо женщины с четками.