Сладкая месть Роке де Кальвоса

Потому что, несмотря на безрадостное настроение, в котором она находилась, присущее ей чувство стиля не позволило ей выйти на люди в бирюзовом платье и с зеленой сумкой в руках. И все мелочи, которые каждая женщина обычно держит под рукой, отправились в бумажный пакет с фирменным логотипом «Харродс», который она нашла на дне ящика комода. Поэтому она с удивлением посмотрела на гору багажа, который возник, когда они вышли из самолета.

— Твои вещи, — объяснил ей Роке в ответ на ее недоуменный взгляд.

Ее вещи, профессионально уложенные и упакованные в новенькие кожаные чемоданы и сумки известной фирмы, лежали сложенные на заднем сиденье внедорожника. Другими словами, ее перенесли, заперли, упаковали и перевезли в другое место. Ее выселили из ее же собственного дома и заставили покинуть родину, и все это с небывалой оперативностью, которой в два счета мог достигнуть находящийся рядом с ней мужчина, если только это входило в его интересы.

Рядом с Роке, почтительно кланяясь и улыбаясь, возник, как в сказке, невысокого роста мужчина в белой рубашке и черном фартуке. Роке перекинулся с ним парой слов, а затем снова повернулся к Энджи:

— Сокровище мое, знакомься, это Антонио. Он не говорит по-английски, поэтому будь добра к нему.

Его слова больно ударили ее. Разве она могла быть другой с его персоналом? Неужели он и вправду полагал, что она стала настолько строптивой и несговорчивой, что не знала, как вести себя с другими людьми?

Энджи улыбнулась Антонио и протянула ему руку:

— Boa tarde, Антонио.

— Boa tarde, senhora, — с улыбкой ответил на ее сердечное приветствие Антонио. Он затараторил на португальском, заставив Энджи бросить беспомощный взгляд на Роке.

— Он говорит тебе «Добрый день», — пояснил Роке.

— Д-добрый день.

Антонио снова поклонился и принялся доставать из машины их багаж. Роке легонько взял Энджи за талию и повел к дому. Они вошли через боковой вход, но даже здесь полы, выложенные наподобие шахматной доски из черных и бежевых плит, и двери из темно-красного дерева свидетельствовали о неподвластной времени изысканности и утонченности, которой отличался весь дом. Энджи казалось, что она попала в антикварный магазин, потому что каждая вещь, которая попадалась ей на глаза, насчитывала более сотни лет.

Наконец они подошли к главному входу с его впечатляющей двойной лестницей из мрамора и дерева, ведущей на второй этаж. Здесь их ждала какая-то женщина, очень похожая на Антонио. Роке объяснил, что это Зетта, сестра Антонио. Он снова провел тот же самый ритуал приветствия и дал Зетте еще несколько указаний.

И только теперь Энджи поняла, почему Роке повел ее через боковой вход.

Первый и единственный раз он привез ее сюда сразу же после свадьбы, и тогда Роке нес ее на руках в дом через главный вход. В доме, кроме них, никого не оказалось. Энджи заливалась смехом, когда Роке настоял, что он и наверх понесет ее на руках.

На этот раз никакой романтики, обычный боковой вход. Никакого смеха и нежных поцелуев по дороге.

Роке шел на шаг позади нее. Даже атмосфера была какой-то неживой, холодной, отчего Энджи то и дело зябко поеживалась. Молчание, которое стеной встало между ними, заползло в ее сердце и давило на нее. Что они потеряли? Что они сделали с той теплотой, нежностью, полной романтики любовью, которую принесли в этот дом в их первую брачную ночь?

Взойдя на последнюю ступеньку, Энджи прошла под аркой, которая вела в верхнее крыло дома. Она свернула направо по направлению к хозяйским апартаментам, где располагалось несколько спален. На этот раз ей бы и в голову не пришло убегать в другую комнату, ведь она знала, что Роке все равно придет за ней и отнесет ее обратно к себе.

Она чувствовала себя уставшей, подавленной и ко всему безучастной. Былые воспоминания теснились у нее в голове, и она изо всех сил старалась прогнать их.

Когда они подошли к спальне, Роке выступил вперед и распахнул для Энджи дверь. При этом он слегка задел рукой ее плечо, и она услышала, как замерло его дыхание. Энджи чувствовала, что Роке хочет что-то сказать, ощущала на себе его взгляд, как будто он хотел, чтобы она повернулась и посмотрела на него.

Вспоминал ли он то же самое, что и она?

На ватных ногах она проследовала в огромную, со вкусом обставленную спальню. На высоких окнах висели тяжелые парчовые шторы светло-зеленого цвета, которые сочетались с покрывалом на широкой кровати, стоявшей в центре комнаты.