Джагер

Тонкие губы на скуластом лице расползлись в улыбке.

– Хгош, – четче повторил мутант.

– Значит, Гош.

Мутант кивнул.

– А я – Вик. Вик Каспер. Спасибо тебе, Гош, ты нас спас. – Он вылез из кузова и протянул руку.

Длинные пальцы крепко сжали его ладонь, и тогда Вик решился.

– Гош, ты… – Слова застряли в горле, он не хотел называть фермера мутантом. – Ты необычный.

Тот в очередной раз кивнул.

Гест перестал храпеть, заворочался в кузове. Улегшись на другой бок, Преподобный тихо засопел.

Вик постоял, рассеянно глядя на повозку. То, что Гош – мутант, объясняло все разом. Вот почему он спокойно разъезжал в дыму, не прикрывая лица платком, не прятал глаза за очками с выпуклыми стеклами, видно, органы у него развиты какие-то особые – печень, почки, легкие, – раз ядовитым смесям и запахам сопротивляются. И глаза тоже.

– Бандиты тебе бочку прострелили, – сказал Вик и вдруг сообразил, какой вопрос следовало задать первым: – Ты живешь с мутантами? В Стойбище?

Гош замотал головой, скрестил руки у себя на груди, сжав кулаки, и промычал:

– М-мак.

– Мак?

Гош махнул и влез на мотоблок, взявшись за рулевую штангу одной рукой, другой дернул красную рукоять – загудел двигатель. Когда Вик уселся рядом, Гош улыбнулся ему и произнес:

– Щас.

Что бы это значило? «Щас увидишь»? Или «мак-щас» – место, где живет мутант?

Мотоблок объехал курган, за которым в низине взошли деревца. Сквозь молодую поросль виднелась приземистая изба с покосившейся крышей, рядом сарай, постройки обнесены невысоким плетнем.

Гош порулил прямо в подлесок, из которого навстречу выскочили двое ребятишек – совсем мальцы. Коротко стриженные, чумазые, в одних только трусах, смешно подпрыгивая, они побежали навстречу мотоблоку, радостно вопя и размахивая руками. Правда, увидав Вика, который понял, что перед ним близняшки, остановились на полпути, озадаченно переглянулись, и когда за их спинами из-за деревьев выступил грузный бородач с двустволкой наперевес, они крутнулись на месте и почесали к дому, сверкая босыми пятками.

Мотоблок подъехал к подлеску и остановился. Бородач, одетый в серую безрукавку и штаны, поднял ружье, нацелив стволы Вику в лоб.

– Ты кого привез, Гош, некрозная твоя душа? – хриплым басом спросил он.

Гош заглушил двигатель, слез на землю.

– М-мак. – Повернувшись к Вику, мутант указал на бородатого мужика.

– Я – Макар, фермер. Это, – он мотнул головой, – моя земля. Мой дом. Гош – мой батрак.

– Меня зовут Вик Каспер.

– Что с того?

Макар шагнул вправо, по-прежнему целя Вику в голову.

– Кто в кузове? – В голосе звучала явная угроза. – Ну?

– Мы, – начал Вик, – анахореты. Из Москвы едем. Один… то есть Петр, что за бочкой лежит, тяжело ранен. Ему лекарская помощь нужна. Другой просто спит.

Бородач усмехнулся, не опуская двустволки. Толстый палец медленно потянул спусковые крючки.

– Не стреляйте, мы не причиним вреда, – быстро произнес Вик, показав открытые ладони. – Гош нас спас от бандитов…

– Верю. Только что с того? – повторил фермер. – Говоришь, анахореты вы. Вот тут ты ошибся, Макара не проведешь. Видал я отшельников в Свири. Они за стенами монастыря уж который сезон живут, в свет не выходят вовсе и обет молчания свято чтут. Я иногда к ним езжу, чтоб картофан с пшеницей, взращенный в огороде своем, сменять на антибиотики.

Что такое антибиотики, Вик знал, он много читал про их исцеляющие свойства. Петру бы сейчас такое лекарство не помешало. Рана у него на пояснице может загноиться, и тогда сильный, как манис, и быстрый, как панцирный волк, жрец умрет от заражения крови. Еще отец, поучая Вика, говорил: бойся не раны, что пуля или нож причинит, а грязи в ней. В Пустоши люди умирают не от ран нанесенных, а от сепсиса…

Макар опять недобро усмехнулся.

– Ну! Скажешь мне правду? Или… – Фермер дернул стволами.

Вик молчал.

– Гош, – Макар повернул голову к плечу, косясь на повозку, – иди до Пелагеи, она в хлеву скотину кормит. Помоги. И детей в дом загони.

Мутант, печально улыбаясь, глядел на Вика.

– Чего стал? Иди, говорю.

Гош развернулся и зашагал в подлесок.

Вик лихорадочно соображал: выложить всю правду или как-то выкрутиться? В кузове заворочался Гест, кряхтя, сел, протер глаза и громко зевнул, потянувшись. В рукаве его халата щелкнуло, затрещала ткань – в следующий миг раздался тихий хлопок. Дыхнуло порохом.

Пуля расщепила ложе двустволки. Оружие, кувыркаясь, полетело в траву. Макар присел, дернувшись следом.