Полуночное солнце

В её мозгу возникла ясная, как луч солнца, картина: смеющаяся Элис обхватывает своей ледяной белой рукой тёплые, хрупкие плечи девушки. А Белла, тоже смеясь, обнимает Элис за талию.

Видение не колебалось, не мерцало, было устойчиво, как скала, неясно было только, к какому времени оно относится.

— Но... Элис... — Джаспер задохнулся. Я был не в силах повернуть голову, чтобы посмотреть в его лицо. Я не мог оторваться от картины в голове Элис.

— Я когда-нибудь полюблю её, Джазз. Ты причинишь мне большое горе, если не оставишь её в покое.

Я по-прежнему был прикован к её мыслям. Картина будущего заструилась и переменилась — решительность Джаспера заколебалась под влиянием неожиданной просьбы Элис.

— Ах, — выдохнула она — перемена в его намерениях вызвала к жизни новую картину будущего. — Видишь? Белла никому ничего не скажет. Нам не о чем беспокоиться.

Как она произнесла имя девушки! Будто они уже были близкими, искренними друзьями...

— Элис, — едва смог выдавить я, — что это... как это?..

— Я же говорила тебе — грядёт перемена. Я не знаю, Эдвард. — Но тут она, нахмурившись, крепко сцепила зубы: явно видела что-то ещё. Она попыталась отвлечься от возникшего образа, ни с того ни с сего изо всех сил сосредоточившись на Джаспере, хотя тот был так ошеломлён, что не слишком продвинулся по пути принятия решений.

Я знал этот её прием: таким образом она пыталась скрыть, что у неё на уме.

— Что, Элис? Что ты скрываешь?

Эмметт придушенно рыкнул. Его всегда раздражало, когда мы с Элис разговаривали подобным образом.

Она встряхнула головой, стараясь не допустить меня к своей тайне.

— Это касается девушки? — требовательно спросил я. — Это касается Беллы?

От напряжения она ещё крепче сцепила зубы, но когда я произнёс имя Беллы, её сосредоточенность слегка ослабла. Слабинка была длиной не более одной тысячной секунды, но мне этого оказалось достаточно.

— НЕТ! — воскликнул я. С грохотом упал чей-то стул, и только тогда я обнаружил себя стоящим на ногах.

— Эдвард! — Карлайл тоже вскочил. Его рука легла мне на плечо. Я едва удостоил его вниманием.

— Оно становится яснее, — прошептала Элис. — С каждой минутой твоя решительность крепнет. Для неё теперь осталось только два пути. Придётся выбирать, Эдвард.

Я видел то, что видела она... но принять этого я не мог!

— Нет, — повторил я почти беззвучно. Ноги были как ватные, так что мне пришлось опереться о стол.

— Пожалуйста, кто-нибудь будет так любезен просветить нас, тёмных, о чём вы толкуете?! — взмолился Эмметт.

— Я должен уехать, — прошептал я Элис, не обращая внимания на жалобу Эмметта.

— Эдвард, мы это уже обсуждали, — снова вмешался Эмметт. — Это наилучший способ развязать девушке язык. К тому же, если ты дашь дёру, мы даже и не узнаем, проболталась она или нет. Нет уж, пожалуйста, останься и разберись с этим.

— Я не вижу, чтобы ты куда-либо уезжал, Эдвард, — сказала Элис. — Я даже не уверена, можешь ли ты теперь заставить себя уехать. "Ну-ка подумай об этом, — добавила она молча, — подумай об отъезде".

Я видел, к чему она клонит. Да, мысль никогда больше не увидеть девушку была... мучительна. Но ведь это было необходимо! Я не мог согласиться ни с одним из вариантов будущего, на которое, похоже, обрёк её.

"И насчёт Джаспера я тоже не уверена, Эдвард, — продолжала Элис. — Если ты уедешь, а он решит, что она опасна для нас..."

— В его мыслях я такого не слышу, — возразил я, по-прежнему только наполовину сознавая присутствие других участников разговора. Джаспер колебался. Ему не хотелось делать что-либо, что могло бы огорчить Элис.

"Сейчас, пожалуй, нет. А потом? Захочешь ли ты рискнуть её жизнью, оставив её без защиты?"

— Зачем ты мучаешь меня? — простонал я, обхватив голову руками.

Какой из меня защитник для Беллы? Да никакой! Разве увиденные Элис два варианта будущего девушки не прямое тому доказательство?

"Я тоже люблю её. Или скоро полюблю. Это не одно и то же, но я всё равно хочу, чтобы она была рядом".

— Любишь её тоже? — прошептал я, не веря своим ушам.

Она вздохнула.

"Да ты ослеп, Эдвард. Не видишь, куда тебя влечёт? Не видишь, что ты уже почти попался? И попадёшься полностью — это ещё более неизбежно, чем солнце, которое встаёт каждый день, хотим мы того или нет. Смотри..."