Мои грехи, моя расплата

Киллерский пистолет сухо чихал за спиной, но ни одна пуля не попала в Ефима. Видно, стрелком парень был никаким, да и Ефим петлял, как заяц. А когда он стал отстреливаться, преступник сначала остановился, а затем дал деру.

«Ну вот и все», – пронеслось в голове… Ефим прекратил стрелять. Сейчас он заберет Дану и вместе с ней отправится в аэропорт. Возможно, им удастся поменять билеты на ближайший ночной рейс в любой из аэропортов Австралии. Даже показания по поводу нападения давать не будет…

Ефим уже вкладывал пистолет в кобуру, когда услышал шорох шагов за спиной. Обернувшись, он увидел человека в шляпе и темных очках. Тот направил на него пистолет. Переиграть второго киллера Ефим не смог…

Глава 24

После ванны его разморило так, что он едва добрался до постели. Проснулся он под вечер – то ли время пришло, то ли его разбудили стоны, доносившиеся из соседней комнаты. Прислушавшись, он узнал голос – это «билась» под Болеком Ларка.

Выглянув из своей комнаты, он обнаружил, что соседняя дверь приоткрыта – как будто Болек нарочно занялся Ларкой, чтобы Ефим почувствовал себя уязвленным. Может, он сделал это в отместку за то, что Ларка в свое время спала с ним…

Но Ларка ему не нужна. У него есть Дана, которую он должен был сегодня вырвать из цепких лап Телегина. Он тайком проникнет к нему в дом, прикончит его двумя-тремя выстрелами и вместе с Даной уедет в Москву, где он откроет целую сеть столовых экономкласса, станет долларовым миллионером… Черт, откуда он может знать, чем он займется в Москве, чего достигнет? И почему Ларка стонет голосом Даны?..

В комнату он вошел на негнущихся от волнения ногах. И остолбенел. Только во сне могло привидеться, что Дана могла получать удовольствие от секса. Она лежала под мужчиной, упоенно извивалась под ним и стонала, как шлюха из порнофильма. Болек смотрел на Ефима и хохотал.

Ефим вдруг вспомнил, что должен сойтись с этим подлецом на ринге. Сам Телегин дал ему такое указание. Перчатки у него на руках, сейчас он ударом ноги собьет подлеца с Даны и мощной тройкой припечатает его к полу. Победа за ним. А с Даной он разберется…

Но палец на руке Болека превратился вдруг в ствол пистолета. Выстрел, взрыв в голове, темнота… Но слышно, как кричит Дана:

– Ефим! Ефим! Очнись! Ефим!! Я тебя люблю! Ефим!!! Ну, пожалуйста!..

Этот голос вытащил его из черных глубин. Сначала он почувствовал, как что-то теплое капнуло ему на нос, затем открыл глаза и увидел Дану. Она плакала, склонившись над ним.

– Сука! – зло, сквозь зубы процедил он.

Как она могла? Как она могла отдаться Болеку?.. Но Дана не могла слышать его, потому что на лице у него была маска. Улыбка осветила ее лицо, слезы вмиг высохли.

– Я же вам говорила! Я же вам говорила!!!

Ефим не понимал, к кому она обращалась. К Болеку? Но почему тогда на «вы»? Может, к нему и к Ларке вместе?

– Да, это, конечно, нонсенс, – отозвался чей-то изумленный голос.

Ефим увидел лицо склонившегося над ним мужчины в белом халате. Он с удивлением смотрел на него сквозь толстые стекла очков в роговой оправе.

Мужчина снял с Ефима маску.

– Как вы себя чувствуете, пациент?

Пациент?! Ефим вспомнил, что в него стреляли, пуля попала в голову. Поэтому он сейчас находится в больнице. Но как Дана смела прийти к нему после того, что сотворила.

– Скажите ей, чтобы эта дрянь ушла! – громко, но не совсем внятно сказал он, показав на нее рукой, в которую воткнуты были какие-то трубки.

– Кто дрянь? Ваша жена?! Ну да, ну да…

– Что ну да?

– Я не знаю, что вам там привиделось. Но я знаю, что вы вышли из комы… Вы можете разговаривать, я так понимаю, двигательная функция присутствует, не знаю пока, насколько… Вы находились в коме. И знаете, как долго? Год и пять месяцев…

Ефим не верил своим ушам. Он слышал, что в коматозном состоянии человек может находиться годы, но никогда не думал, что это может относиться к нему самому… Семнадцать месяцев в коме. Семнадцать месяцев, вычеркнутых из жизни…

– И все это время ваша супруга находилась при вас! – сказал врач. И похлопал Ефима по плечу. – Мы еще вернемся к этому разговору. Я сейчас…

Он ушел, и его место тут же заняла Дана. Радость еще светилась на ее лице, но уже уступала место тревоге.

– Он же пошутил? – спросил Ефим.

– Нет.

– Что, год и пять месяцев?

– Да. Как ты себя чувствуешь?

– Ничего. Тошнит немного, голова кружится. И в животе какой-то сумбур…