Мои грехи, моя расплата

Сейчас Ефиму хотелось поскорей принять ванну и завалиться спать. А завтра он возьмется за сложное дело… Нужно будет найти в Москве Болека. И еще сложней будет справиться с ним. Но Ефим обязательно что-нибудь придумает. Он отомстит подлецу…

– Хорошо, заплачу за три месяца, – согласился он.

Рублей у него почти не было, зато долларов – тридцать тысяч. Без денег в этой жизни – никуда, а времени на то, чтобы их заработать, у него нет… Да и не хочет он начинать все сначала. Отомстить Болеку, обеспечить свою безопасность на будущее и вернуться к прежним своим делам – наращивать и развивать санаторно-курортную базу. И хорошо, если Дана согласится жить с ним дальше. И еще лучше, если он сам ее не отвергнет…

– Деньги деньгами, а можно ваш паспорт посмотреть? – деловито спросил хозяин квартиры.

– А что, это так важно? – кисло усмехнулся Ефим.

– Ну а вдруг вы беглый заключенный?

– Я похож на уголовника?

– На типичного – нет.

– А что, бывают и нетипичные? – протягивая мужчине свой паспорт, спросил Ефим.

– Сколько угодно!.. Мошенники, например. Они маскируются под благопристойных граждан. А как иначе?.. У вас, кстати, устаревший паспорт, еще советского образца…

– Я на Украине долго жил. Вот, в Москву вернулся. Здесь и обменяю паспорт…

– М-да, осколки советской империи… Кстати, могу помочь, у меня брат в паспортном столе работает… Он много не возьмет, долларов сто, не больше… И с регистрацией вам поможет… Но это за отдельную плату… В общем, если хотите, я сегодня ему позвоню, узнаю, а завтра зайду, скажу вам, что да как…

– Я не против, – пожал плечами Ефим.

Московская прописка ему не нужна, а о временной регистрации стоило подумать.

– Вот и хорошо, – устало улыбнулся хозяин квартиры. – Завтра зайду… До встречи!

Он вернул паспорт, получил деньги, раскланялся и ушел.

А утром Ефима разбудил вопль возмущения.

– Это что такое? – голосом Марьи Потаповны из «Трех медведей» спросила какая-то женщина.

Она стояла в дверях спальни и большими глазами смотрела на Ефима.

– Что вы здесь делаете, молодой человек?

Ей было уже за сорок. Некрасивая, но с роскошными волосами, которые, похоже, заменяли ей шапку. Настежь распахнутая шуба из бракованной норки, сапоги со сбитыми носками. Но гонору в ее взгляде хватило бы как минимум на двух королев – на испанскую и английскую.

Ефиму вовсе не нравилась роль бедной Машеньки.

– Как это – что?

Он вскочил с постели, не подумав о том, что из одежды на нем только плавки.

– Ой! – возмущенно и вместе с тем стыдливо ойкнула женщина и подалась назад.

Но ее место тут же заняла совсем юная девушка. Чудо из чудес – выкрашенные в желтый цвет и нарочно всклокоченные волосы; симпатичное личико, испорченное гримасой законченной пофигистки, полный рот жвачки. Свитер с разноцветными лоскутами на груди длиной чуть ли не до колен, кожаная куртка-косуха с заклепками. То ли рокер, то ль хиппушка, то ль неведома зверушка…

Она рассматривала Ефима с кривой усмешкой, но вместе с тем с интересом.

– А ты ничего себе так… – хмыкнув, поставила она свою оценку.

– Арина! – возмутилась женщина.

– Чего Арина! Я уже семнадцать лет как Арина!.. Слышь, чел, как ты здесь возник, а?

– Выйди, я оденусь, – недовольно потребовал Ефим.

– Выходить надо, когда раздеваются. А чего выходить, если ты одеваешься… Так что ты здесь делаешь, а?

Ефим стянул со спинки стула джинсы.

– Я эту квартиру снял… А вот что вы здесь делаете? – спросил он, застегивая ремень.

– Слышь, мам! Он эту квартиру снял! Он нашу квартиру снял! Облиться и не помыться!

– Как это вы могли нашу квартиру снять? – возмущенно спросила женщина, вытеснив дочку из комнаты.

– Как, как… Мужчина был… – растерялся Ефим. – Сказал, что хозяин квартиры…

– Илья Денисович?

– Да, кажется…

– Он документы вам на квартиру показывал?

– Нет… Но деньги за три месяца взял…

– А с виду порядочный человек, – разочарованно вздохнула женщина.

– Кто, я?

– Нет, Илья Денисович… Мы на даче жили, а квартиру ему сдавали. Теперь вот решили вернуться, сказали, чтобы он квартиру освободил… А он вам ее сдал…

– Лоханулся ты, мужик! – беспардонно подвела итог девушка. – Лоха тебе вставили!

– Арина! – попыталась приструнить ее мать.

– Что Арина! Он лоханулся, а я Арина!

– И сколько он с вас взял? – спросила женщина.

– Тысячу долларов!