Третье Правило Волшебника, или Защитники Паствы

Верна почувствовала тяжесть в желудке. Именно это ее тревожило – зачем прибывает сюда император. У него должна быть веская причина, чтобы проделать столь длинный путь, и вряд ли он хочет лишь посмотреть, как сыграет в джа-ла его команда. Ему нужно что-то другое.

– А горожан не беспокоит, что их команда может обыграть императорскую?

– Императорская команда очень сильна, как мне сказали, но у нее нет привилегий. Если его команда проигрывает, император не обижается, разве что на своих игроков. Если их обыгрывают, император приветствует победителей, сердечно поздравляет игроков и их родной город. Люди жаждут удостоиться этой чести – обыграть знаменитую команду императора.

– Я приехала два месяца назад, но еще ни разу не видела, чтобы город пустел из-за этой игры.

– Сезон только начался. Официальные матчи разрешено проводить только в отведенное для них время.

– Тогда это расходится с твоей теорией. Если игра предназначена для того, чтобы отвлечь людей от насущных проблем, почему бы не разрешить играть круглый год?

Уоррен мрачно улыбнулся:

– Ожидание подогревает страсти. О предстоящем сезоне непрерывно спорят и обсуждают перспективы. И когда он наконец наступает, страсти накаляются настолько, что люди уже не способны думать ни о чем другом. Если же играть круглый год, интерес к игре может увянуть.

Уоррен явно основательно размышлял на эту тему. Верне по-прежнему казалось, что он ошибается, но у него, судя по всему, имелись ответы на все вопросы, поэтому она предпочла сменить тему.

– От кого ты услышал, что он привозит свою команду?

– От мастера Финча.

– Уоррен, я послала тебя на конюшню узнать о пропавших лошадях, а не для того, чтобы ты обсуждал джа-ла!

– Мастер Финч – завзятый болельщик и так радовался сегодняшнему открытию сезона, что я позволил ему немного порассуждать на эту тему, чтобы выудить нужные тебе сведения.

– И выудил?

Они остановились под вывеской, вырезанной на каменной плите. Она гласила «Бенсент и Спрул».

– Ага. В промежутках между рассуждениями о том, сколько ударов кнутом получит та или иная команда, он сообщил, что лошади исчезли довольно давно.

– Готова поспорить, сразу после зимнего солнцестояния.

Приложив ладонь козырьком ко лбу, Уоррен заглянул в окно.

– И ты бы выиграла. Исчезли четыре лучших лошади, хотя упряжи – лишь два комплекта. Финч по-прежнему разыскивает коней и клянется найти, но упряжь, по его мнению, просто украли.

Из-за двери Верна слышала удары, будто кто-то забивал гвозди.

Уоррен отошел от окна и оглядел улицу.

– Похоже, хозяев этого заведения не интересует джа-ла.

– Отлично. – Верна завязала под подбородком шаль и толкнула дверь. – Тогда пошли послушаем, что нам скажет могильщик.

Глава 25

Свет в крошечную пыльную комнатенку проникал лишь через выходящее на улицу грязное окошко и открытую заднюю дверь. Но его вполне хватало, чтобы разглядеть проход между кучей каких-то рулонов, грубыми деревянными скамьями и простыми гробами. На одной стене висели ржавые пилы и топоры, у другой стояли сосновые доски.

Богатые люди обращаются в похоронные конторы, где им помогают подобрать резные гробы для их незабвенных усопших. Беднякам усопшие родственники не менее дороги, чем богачам, но первым в отличие от вторых приходится больше думать о пропитании для живых, поэтому они вынуждены прибегать к услугам обычных могильщиков, которые сколачивают им простые деревянные домовины и роют могилу.

Уоррен с Верной на мгновение задержались у двери, которая вела в маленький внутренний дворик, заваленный досками и зажатый со всех сторон стенами соседних домов. Посередине двора стоял нескладный босоногий мужчина в сильно поношенной одежде и точил лопаты.

– Мои соболезнования в связи с постигшей вас утратой, – серьезно и на удивление искренне произнес он, прерывая свое занятие. – Ребенок или взрослый?

– Ни то, ни другое, – ответила Верна.

Мужчина сочувственно покивал. Он был безбород, но выглядел так, будто бреется исключительно редко и отросшая щетина вот-вот превратится в бороду.

– Подросток, стало быть? Если вы мне скажете, какого роста был покойный, я подгоню по размеру один из гробов.

– Мы никого не хороним. – Верна сжала ладони. – Мы пришли задать вам несколько вопросов.

Положив напильник и лопату, мужчина внимательно оглядел аббатису и Уоррена с ног до головы, и в его глазах мелькнула тревога, когда он увидел лиловый балахон Уоррена.