Третье Правило Волшебника, или Защитники Паствы

Именно там они с Кэлен должны были провести первую брачную ночь.

– Пожалуй, этого делать не стоит. А где еще я могу переночевать?

Госпожа Сандерхолт махнула забинтованной рукой. Бинты были относительно свежими.

– Поднимешься наверх и в самом конце этого крыла свернешь направо. Там расположены гостевые покои. Поскольку никаких гостей сейчас во дворце нет, ты вполне можешь там обосноваться.

– А где морд... Где спят Кара и ее подруги?

Скорчив рожицу, госпожа Сандерхолт указала в противоположном направлении.

– Я отправила их туда, где живет прислуга. Они поселились втроем в одной комнате.

Что ж, чем дальше, тем лучше, подумал Ричард.

– Вы очень добры, госпожа Сандерхолт. Значит, я займу одну из комнат для гостей.

Госпожа Сандерхолт ткнула Улика локтем в бок.

– Ну а вы, большие мальчики, что будете есть?

– А что у вас имеется? – спросил Иган с несвойственным ему энтузиазмом.

Госпожа Сандерхолт приподняла бровь.

– Почему бы вам обоим не пройти на кухню и не выбрать самим? – Она поглядела на Ричарда. – Это совсем рядом. Вам не придется слишком удаляться от вашего подопечного.

Ричард бросил плащ мрисвиза на спинку стула и, зачерпнув ложку горячего супа, жестом велел телохранителям идти. Генерал Райбих, отсалютовав, пожелал Ричарду спокойной ночи. Магистр Рал в ответ помахал кусочком хлеба.

Глава 20

Какое счастье остаться наконец одному! Ричард устал от людей, готовых прыгать по первому его слову. Он как мог пытался успокоить солдат, но те ни на миг не забывали, что с ними – магистр Рал, и то и дело косились на него, словно боялись, что он поразит их волшебной молнией, если они не сумеют отыскать следы Брогана. Они действительно не сумели, а когда Ричард сказал, что все понимает, испугались, казалось, еще больше. Только у самого дворца чуть-чуть успокоились, но все равно постоянно поглядывали на него, ловя каждое слово.

Когда Ричард допивал чай, снова вошла Бердина. Он хотел приказать ей убраться, но она объявила:

– Герцогиня Лумхольц желает поговорить с магистром Ралом.

Ричард, вытащив языком застрявший в зубах кусочек рагу, пристально поглядел ей в глаза.

– Я не желаю видеть просителей.

Бердина подошла вплотную и остановилась у стола:

– Ты примешь ее.

Ричард коснулся пальцами рукоятки кинжала за поясом.

– Условия капитуляции не подлежат обсуждению.

Упершись кулаками в стол, Бердина наклонилась к нему. Глаза морд-сит горели ледяным огнем.

– Ты ее примешь! Ричард почувствовал, что его лицо заливает краска гнева.

– Я тебе ответил. Другого ответа не будет. Бердина не двинулась с места.

– Я дала слово, что ты ее примешь. И ты это сделаешь. Ты выслушаешь ее!

– Единственное, что я выслушаю от представителей Кельтона, это безоговорочное признание условий капитуляции!

– Именно это вы и услышите, – раздался от двери мелодичный голос. – Если согласитесь меня выслушать. Я пришла не угрожать вам, магистр Рал.

В этом голосе Ричард явственно уловил нотки страха. Они вызвали у него прилив сочувствия.

– Пусть дама войдет. – Он посмотрел на Бердину. – А ты отправляйся спать.

Своим тоном Ричард ясно дал ей понять, что это приказ и он не потерпит непослушания.

Бердина вернулась к двери и жестом пригласила герцогиню войти, Ричард поднялся ей навстречу. Бердина бросила на него безразличный взгляд и вышла, но Ричард едва ли это заметил.

– Прошу вас, герцогиня Лумхольц, проходите.

– Спасибо, что согласились принять меня, магистр Рал.

Несколько мгновений Ричард молчал, глядя в ее выразительные карие глаза. У герцогини были полные алые губы, а роскошные волосы цвета воронова крыла обрамляли красивое нежное лицо. Ричард знал, что в Срединных Землях длина волос определяет социальное положение женщины. Волосы длиннее, чем у герцогини, он видел только у королевы и у Матери-Исповедницы.

Пораженный, он с трудом перевел дыхание и вспомнил о правилах хорошего тона.

– Позвольте предложить вам стул.

В памяти Ричарда осталась экстравагантная дамочка с большим количеством косметики на лице, но, видимо, тогда он не успел как следует ее разглядеть. Сейчас перед ним стояла очаровательная женщина, само воплощение чистоты, и ее простое, но очень изящное платье из розового шелка не имело ничего общего с тем нелепым нарядом, в котором она была на приеме. При воспоминании о приеме Ричард мысленно застонал.