Опрометчивое пари

Дэмион не притянул ее к себе, это она сама прижалась к нему, уступая требованиям своего тела. Он нагнулся поцеловать ее, и она ощутила его теплое дыхание и слабый запах бренди. Когда его рука скользнула вниз по ее спине, она затрепетала от сладостного предвкушения. С мучительной неторопливостью он придвинул ее бедра ближе к своему телу, позволив ощутить всю силу его возбуждения.

Сначала он проследил кончиком языка контуры ее рта и только потом раздвинул ей губы, чтобы их поцелуй стал крепче. Мир бешено закрутился вокруг нее, и ощущение прижавшихся к ней в поцелуе его губ стало новым центром ее вселенной. Она ощущала муку его жажды словно свою собственную и нетерпеливо шевельнула губами, томительно желая более тесной близости.

Дэмион словно читал ее мысли: он начал расстегивать длинную «молнию», которая была на ее платье сзади. Не прерывая страстного ритма их поцелуя, он обнажил ее плечи, а потом снял рукава и спустил облегающее платье до пояса. На мгновение она ощутила прикосновение холодного воздуха к своей коже, но он быстро снова притянул ее к себе, прикрыв ее наготу своим телом.

Его пальцы маняще скользили вдоль отделанного кружевом края ее лифчика, но он не делал попытки снять с нее всю остальную одежду. Его нежное прикосновение было в то же время очень уверенным и в высшей степени эротическим. Легкие волны возбуждения, создаваемые им, начали превращаться в огромный вал, увенчанный гребнем пены и грозивший вот-вот разбиться. «Как он умело действует, — как в тумане подумала Санди. — Он превосходно ощущает темп ласки — очевидно, что он принадлежит к тем немногим мужчинам, которые знают, что женщинам требуется гораздо больше времени, чтобы достигнуть максимального возбуждения, чем их партнерам».

Ее туманные мысли начали медленно фокусироваться, собираясь в цельную картину — резкую, четкую и крайне неприятную. Ну конечно, Дэмион — технически великолепный любовник! Почему бы ему таким и не быть, ведь он перебывал в постели несчетного множества женщин. Ну конечно, он прекрасно чувствует, когда именно она готова перейти к следующему этапу близости. Просто у него было много лет для того, чтобы изучить все недвусмысленные сигналы женского тела. Второй раз за эти два дня он сумел заставить ее забыть о том, что он вовсе не сгорает от желания доставить ей наслаждение — он просто хочет выиграть их пари.

Жидкий огонь, разбегавшийся по ее телу, остыл, превратившись в самую обычную кровь, а ее сердце перестало подражать барабану ударника. Она не удивилась, когда Дэмион — опытный, умелый Дэмион — сразу же ощутил ее охлаждение.

— Что случилось, Санди? — глухо спросил он. — Я не сделал тебе больно?

«Не в том смысле, о котором ты спрашиваешь», — печально подумала она, вслух небрежно ответив:

— Конечно, нет!

Санди осторожно отодвинулась от него, снова продела руки в рукава и поспешно застегнула «молнию». Снова одевшись, она ощутила себя немножко увереннее, но руки у нее по-прежнему дрожали, так что она постаралась спрятать это от Дэмиона, начав разыскивать среди подушек, разбросанных на кушетке, свою сумочку. Теперь, когда было слишком поздно, она вспомнила, что у нее был непогрешимый план нейтрализации ухаживаний Дэмиона. Ничто так не остужает пыл мужчины, чем подозрение, что он выглядит смешным.

Отыскав сумочку, Санди заставила себя посмотреть на него, хотя постаралась не встретиться с ним взглядом.

— Я искала блокнот, — жизнерадостно сообщила она. — Ваша техника настолько хороша, Дэмион, что мне хотелось сделать кое-какие записи. Вы ведь помните: вы разрешили мне воспользоваться нашими встречами для статьи, над которой я работаю!

— Вы хотите сделать записи? — переспросил он. — Сейчас?

— Ну, если вы не будете возражать. Более удачного момента я не могу придумать.

— И какие записи вы имели в виду?

— О, они будут очень лестными для вас, Дэмион, могу в этом уверить. Хотя, конечно, в научном исследовании имена и личные данные всегда скрываются, чтобы не нарушить доверия опрашиваемых. Так что никто не будет знать с полной определенностью, что я описывала именно вас. Было бы очень полезно, если бы вы снова меня поцеловали, но на этот раз разбили бы поцелуй, если можно так выразиться, на этапы. Вы обладаете особым даром так обнимать женщину, что она чувствует себя очень удобно.

— Удобно! — воскликнул он.

— Ну да. Поверите ли, моим пациентом был один знаменитый киноактер, которому никогда не удавалось поцеловать актрису на съемках или свою девушку, не ударив ее по носу! Но когда вы начали меня целовать, я почувствовала, что могу расслабиться и получать удовольствие. Я уверена, что вы можете дать мне несколько полезных советов, которыми я смогу воспользоваться для своих пациентов.