Долина Молчания

     Послышался какой-то звук — вроде песни, — и он крепче сжал ребенка. Потом повернулся, приготовившись бежать к дому, и тут услышал другой звук, исходивший от того, кого он держал в руках. Хриплое, леденящее душу рычание.

     Со зловещей ухмылкой мальчик впился зубами в его горло.

     Боль была нестерпимой, и Тинин рухнул на колени. Это не ребенок, подумал он, отчаянно пытаясь освободиться. Но существо вцепилось в него, словно волк.

     Как сквозь вату, до него доносились крики, удары стрел, звон мечей. Последнее, что он слышал, — жуткий звук, с которым существо жадно пило его кровь.

     Воины королевы использовали огонь, поджигая наконечники стрел, но все равно потеряли четверть своих воинов убитыми и ранеными, прежде чем демоны отступили.

     —Возьмите одного живым. — Лилит аккуратно вытерла окровавленные губы. — Я обещала Лоре подарок. — Она улыбнулась Дэви, который стоял над телом убитого им воина. Она гордилась тем, что принц не прекратил пить кровь, даже когда солдаты оттащили тело с прильнувшим к нему мальчиком с поля боя.

     Красные глаза Дэви сияли, веснушки золотом рассыпались по порозовевшим от прилива крови щекам.

     Лилит взяла Дэви на руки и подняла над головой.

     —Полюбуйтесь на своего принца!

     Солдаты, выжившие после короткой стычки, преклонили колени.

     Она опустила мальчика и наградила его долгим поцелуем в губы.

     —Хочу еще, — потребовал Дэви.

     —Да, любовь моя, ты все получишь. Очень скоро. Забросьте это на лошадь. — Небрежным взмахом руки Лилит указала на тело Тинина. — Мне оно пригодится.

     Она вскочила в седло и протянула руки Дэви. Посадила впереди себя, прижалась щекой к волосам мальчика и посмотрела на Мидира.

     — Ты справился, — произнесла Лилит. — Можешь забирать себе любых людей, если они тебе нужны.

     — Благодарю. — Мидир поклонился, и его серебристые волосы сверкнули в лунном свете.

     Мойра стояла на сильном ветру и смотрела, как кружат в небе драконы с всадниками. Потрясающее зрелище, и в других обстоятельствах ее сердце пело бы от радости. Но это военные маневры, а не праздничное представление.

     Тем не менее до нее доносились крики и смех детей — многие воображали себя драконами или всадниками.

     Она приветливо улыбнулась дяде, который тоже вышел взглянуть на необычную картину.

     — А тебе не хочется полетать? — спросила Мойра.

     — Оставляю это молодым — и проворным. Великолепное зрелище, Мойра. И обнадеживающее.

     — Драконы подняли боевой дух. А в битве они обеспечат нам преимущество. Видишь Блэр? Такое впечатление, что она родилась на спине дракона.

     — Попробуй ее не заметить, — буркнул Риддок, наблюдая, как дракон, на котором сидела Блэр, с устрашающей скоростью спикировал к земле, а потом вновь взмыл в воздух.

     — Ты рад, что они с Ларкином поженятся?

     — Ларкин любит ее, а она подходит ему лучше, чем кто-либо другой. Так что мы с матерью довольны. И каждый день будем скучать по нему. Он должен уйти с ней, — добавил Риддок, предвосхищая вопрос Мойры. — Он так решил, и я понимаю — в глубине души, — что так нужно. Но мы будем скучать.

     Мойра прижалась лбом к плечу дяди.

     — Да, конечно, будем.

     Останется только она, подумала Мойра, возвращаясь в замок. Единственная из первого круга, кто останется в Гилле после Самайна. Интересно, как она это выдержит.

     Замок уже казался пустым. Многие уже выступили в поход, а остальные были заняты делом. Скоро, очень скоро ей самой предстоит отправиться в путь. Значит, пришло время написать завещание — на тот случай, если ей не суждено будет вернуться.

     Мойра заперлась в своей гостиной и заточила перо. Потом передумала и взяла одно из сокровищ, привезенных из Ирландии.

     Она решила, что напишет этот документ инструментом из другого мира.

     Ручкой.

     Итак, какое ее имущество по закону не может принадлежать следующим правителям Гилла?

     Разумеется, драгоценности матери. Мойра принялась мысленно распределять их между Блэр, Гленной, тетей, кузиной и придворными дамами.

     Меч отца должен достаться Ларкину, решила Мойра. А кинжал — Хойту. Портрет отца перейдет к дяде, если она умрет раньше его, — их с отцом связывала крепкая дружба.

     Есть еще безделушки. Всякая всячина, которую тоже нужно распределить.