Дабог

— Тихо… — умоляюще, шепотом произнес он. — Только не кричи, ладно? Я не причиню тебе вреда, слышишь?!.

Тело под ним несколько раз судорожно дернулось и затихло, обмякло.

Андрей метнул взгляд в проем окна. Смутные контуры боевых машин прорисовывались вдоль символического периметра низенького, частично сломанного забора.

— Тихо… — еще раз прошептал он. — Сейчас я тебя отпущу, только не делай глупостей, не беги, не вскакивай и не кричи. Дом окружен. Тебя увидят и убьют.

Она не отвечала и не шевелилась, будто была без сознания.

Тем не менее Андрей решил рискнуть. Осторожно он ослабил хватку и освободил свои руки.

Несколько секунд девушка лежала неподвижно, потом шевельнулась, приподняла голову и вдруг сжалась, напряглась, отпрянула, будто раненый зверек, получивший свой первый опыт ужаса и боли…

Однако она не вскочила, как того справедливо опасался Андрей.

В темноте, отражая свет уцелевшего уличного фонаря, блестели ее глаза.

— Рощин, ты где там застрял?! — Голос, пробившийся из наушников коммуникатора, принадлежал Сейчу.

«Только бы не направил сюда инфракрасные сканеры…» — подумал Андрей, стараясь держаться поближе к перепуганной обитательнице дома, чтобы их тепловой сигнал в случае чего слился в один. Судя по реакции девушки, которая тоже слышала вопрос, она наверняка понимала язык. Да это и неудивительно — интеранглийский не сильно изменился за несколько веков, прошедших со времен Первого рывка…

— Я выполняю ваш приказ, лейтенант, — со всей невозмутимостью, на какую оказался способен, ответил Андрей.

— Нашел что‑нибудь, археолог? — В голосе Сейча звучала издевка.

— Пока нет, сэр. Тут все очень сильно разгромлено…

— Вот что, Рощин, хватит, думаю, мы тратим время впустую. В доме никого нет? Ничего подозрительного не заметил?

— Нет, сэр. Тут пусто.

— Ладно, тогда возвращайся. Мы уходим.

— Иду…

Андрей коснулся миниатюрной кнопочки, расположенной за ухом, на креплении коммуникатора. Заблокировав связь, он поднял глаза, посмотрел на сжавшуюся в комок девушку и сказал:

— Я думаю, что ты понимаешь меня, верно? Она чуть помедлила, прежде чем кивнуть. Ее взгляд оказался прикован к импульсной винтовке Рощина, которую тот машинально держал изготовленной для стрельбы.

— Не бойся. Мы сейчас уйдем, но тебе лучше затаиться, переждать. Ваша планета будет захвачена. Пройдет несколько дней, и преследования прекратятся. — Рощин говорил в своей манере, скупо и емко. — Ты останешься в живых, если не начнешь метаться и делать глупости.

Ее глаза расширялись от ужаса и удивления по мере того, как он говорил.

Андрей и сам удивлялся сказанному и одновременно стыдился своей скованности. Говорил так, будто проводил какой‑то инструктаж.

Несколько секунд в комнате висела напряженная, звенящая тишина. Андрей нервничал, — все произошло спонтанно, глупо, — он не привык жить, повинуясь чувствам и порывам, а тут, пожалуйста, уже вторая глупость за последний час. Если Сейч включит оптику и все же поймет, что в комнате двое…

— Кто… вы?!. — внезапно выдавила девушка хриплым шепотом, который прозвучал в тишине неестественно громко…

Андрей ответил не задумываясь. Он понимал — названия не скажут ей ничего.

— Я из Третьего ударного флота Земли. Боюсь, что мое командование решило оккупировать вашу планету. Поверь, мне очень жаль. Как тебя зовут?

— Ольга… — выдавила она, опять помедлив.

— А меня Андрей… Андрей Рощин.

В ее глазах отражался ужас. Казалось, смысл сказанных им слов только начал доходить до ее сознания.

— Что с нами будет?.. Оккупация… Почему?!.

— Я не решаю таких вопросов… — криво усмехнулся Андрей. — И тем более не знаю — почему. Идет война. Это все, что я пока что уразумел. Борьба за жизненное пространство, понимаешь?

Она мотнула головой в отрицающем жесте. Нет. Она не понимала.

— Война пришла сюда, — терпеливо пояснил Андрей, чувствуя, как утекают последние отпущенные на задержку секунды. Все это не имело никакого смысла, и все‑таки он продолжил: — С этим придется смириться. На орбите крейсер адмирала Надырова. Мы разведгруппа, но с минуты на минуту начнется вторжение. Все решают иные силы. Мы… — он опять усмехнулся, — лишь расхожий материал, по сути, такие же жертвы, как и вы.

— Зачем ты мне говоришь это?.. — прерывистым шепотом спросила Ольга. Почему ты меня не убил?