The ТЁЛКИ два года спустя, или Videoты

– Где девки? – это скорее сигнал тревоги, чем вопрос.

– Сейчас придут... я думаю, – совсем неуверенно шепчет Антон.

– Слушай, ничего, если я сразу с твоим парнем? Или вы вместе сначала хотите? – дышит мне в ухо армянин.

– Чего?! – Антон моментально сереет лицом.

– Нет, ребят если вы хотите вместе начать, никаких проблем! – Гарик примирительно поднимает руки.

– Не понял! – Меня будто кипятком ошпаривает. – Что ты сказал? Чей парень?

– Вы такие драматичные! – пискляво откликается Саша. – Любите игрушки? Гарик может заковать вас в наручники и трахнуть своим кривым армянским хуем.

– У меня не кривой, – Гарик хмурится и снимает брюки.

– Мы, видно, дверью ошиблись, – мямлит Антон.

– Они классные, правда? Такие актеры милые! – Саша подходит и обнимает меня за талию. – Хочешь меня?

Я рубящим движением бью его по кисти.

– Ай! – взвизгивает Саша. – Ты что, дура? Предупреждать надо, что любишь хардкор!

– Так, чуваки! – Антон отступает в угол комнаты. – Спокойно! Мы реально ошиблись комнатой. Мы шли на свинг-пати с девушками, врубаетесь?

– Э? – удивляется армянин.

– Что «э»? – кажется, я краснею. – Мы ж не знали, что здесь еще пидар... в смысле геи собираются!

– Сам ты пидар, понял, нет?! – Армянин начинает багроветь.

– Спокойно, спокойно! – Я поднимаю одну руку вверх, а другой сгребаю футболку и кроссовки. – Мы сейчас ровно отскакиваем отсюда. Исчезаем, будто нас не было, окей?

– Он мне чуть руку не сломал! – жалуется Саша, теребя кисть.

– Что тут у вас за разборки? – держась за дверной проем, в комнату втягивается «байкер» с нешуточной эрекцией.

– Они натуралы! – Гарик тычет в нас пальцем

– У всех свои недостатки, – ощеривается «байкер». – Один раз – не Фредди Меркьюри, чуваки!

В этот момент мы с Антоном, не сговариваясь, прижимаем к груди шмотки и тараним «байкера» плечом. Он вываливается обратно, мы проносимся к двери, Антон дергает ее на себя, дверь не поддается, и он начинает испуганно озираться по сторонам. Гомики похотливо смотрят на нас, распластавшись на диванах. Я стараюсь не отмечать подробностей, чтобы не получить сексуальную травму, и наваливаюсь на дверь, которая, как оказалось, открывается наружу.

На бегу натягиваем на себя футболки и влезаем в кроссовки, прыгая на одной ноге.

– Они дальше не пойдут, – говорит Антон, пытаясь восстановить дыхание.

– Света боятся? Они же пидары, а не вампиры, зайка!

– Заткнись!

Девушки на ресепшн удивленно оглядывают нас:

– Так быстро? Вам у нас не понравилось?

– Нам «у них» не понравилось.

– А вы, ребята, не знали, куда шли? У нас же для гетеро – направо. Перейдете? – Они прыскают со смеху.

– Нет, спасибо. В другой раз! – отвечаю я, одергивая футболку.

– У вас очень... мило! – брякает Антон, и мы скипаем на улицу.

– Заходите еще! – звучит вслед.

Первые минут двадцать в машине молча слушаем музыку. Антон ведет довольно быстро, сворачивая, кажется, наугад.

– Извини, брат, абсдача! – наконец выдыхает он, когда машина оказывается на Чистопрудном.

– Ты понимаешь, – нервно жестикулирую я, – ты понимаешь, баран, что у меня теперь репутация испорчена?

– С какой это стати? Будто ты раньше по борделям не шлялся! Или ты переживаешь, что ударил того парня?

– По гей-борделям, прошу отметить! По гей-борделям – никогда. А если у них там камеры? А они наверняка есть, мудило!

– Дрончик, не переживай, ну я же не думал, что так получится! Я-то в прошлый раз был в другой комнате.

– А может, ты меня так приобщить хотел? – Я пристально смотрю на него. – Пресыщенная богемная жизнь, да, зайка?

– Ты не заговаривайся! – Антон делает вид, что злится.

– Я не заговариваюсь, я задумываюсь. – Я машу рукой с сигаретой перед лицом, отгоняя клубы дыма. – И знаешь, о чем я думаю, зайка? Я думаю о заголовках в газете «Жизнь»!

– «Моя бабушка читает газету “Жизнь”» – цитирует Антон «ЦАО». – Ты Ксения Собчак, что ли, чтобы за тобой папарацци охотились? Любишь ты преувеличивать!

– Давайте-ка поговорим о преувеличениях. – Я стучу пальцами по «торпеде». – Байкер со стоящим членом это достаточное преувеличение? Или фото, на котором нас двоих обнимает мальчик Саша, – это преувеличение? Или Гарик, блядь? Милый армянский бизнесмен Гарик!

– Я не слышу тебя, Миркин, я тебя не слышу! – Антон закрывает руками уши.