Пациент психиатрической больницы Кирьянов предлагает своему лечащему...
Наташи нет нигде, равно как и ее друзей. Остается минимальный шанс поймать ее в туалете. Я стою минут пять, исподлобья изучая каждую выходящую девушку. Потом делаю попытку позвонить, но телефон отключен. Вне зоны действия сети. Вне моей зоны.
И меня охватывает такая отчаянная злоба, что в пору валить отсюда, да не хочется это делать в одиночестве, дабы не портить имидж. Вот так вот, запросто, разменять меня на какого-то дешевого клоуна, и все из-за одного невинного поцелуя с коллегой по работе! Стерва с комплексами собственницы! Психопатка! Посмотрим, сколько времени пройдет между моим отъездом с вечеринки и твоим эсэмэс. Полчаса? Час – максимум!
Проходя мимо барной стойки, хватаю чей-то виски, залпом осушаю стакан и валю дальше. Самое страшное – никаких якорей. Антон – и тот исчез.
Дохожу до наших диванов и среди олигархов, шушукающихся с подругами Антона, замечаю Дашу на коленях у Хижняка.
– Здесь здорово, правда? – говорю заплетающимся языком. – Вы мило смотритесь вместе. So nice и все такое.
Даша испуганно смотрит на меня. Хижняк сидит с довольной миной, меряет меня презрительным взглядом и говорит через губу:
– Наш мальчик вернулся! – Он небрежно роняет пепел сигареты практически на Дашино платье. – Вредно так сильно тусить. Береги лицо, впереди эфиры. Наверное...
– Тебе плохо? – Даша хватает меня за руку, и я чувствую, что температура ее тела как минимум на три градуса выше моей.
– Мне? Мне отлично! – сажусь на диван.
– Он сейчас в обморок упадет, прямо тебе на колени! – фыркает Хижняк.
– Может, помолчишь пару секунд? Тут вроде камер нет, – огрызаюсь я. – Вы с Наташей давно знакомы?
– Несколько лет, а что? – Дашино лицо меняется, застывает. – У тебя на нее планы?
– Нет, так просто спросил.
– Я тебе, кажется, романтический вечер испортила, прости! Ты ее в Питер пригласи...
– Оплачиваешь мою страховку? Представительские расходы? Я должен перед тобой отчитываться? – Даша окончательно выводит меня из себя.
– А чё ты так злишься-то? – Она делает глоток воды.
– Да он нажрался! – Хижняк вытирает губы тыльной стороной ладони.
– Слушай, а не пошел бы ты нахуй! Вот так вот, просто, без условностей!
– Хочешь скандала? Публичной драки? Слишком мало камер, брат, а мне нужны видео-свидетельства моего триумфа.
– Прекратите! – Даша кладет руку на колено Хижняка. – Вы больные, оба!
– Ты зато здоровая! Чистый генофонд! – Я закашливаюсь. – Хижняк, давай уговорим Дашу снять наш поединок на мобильный? Или при таком низком разрешении у тебя прыщи видны? Стесняешься?
– Андрей, что ты несешь?! – Ноздри Даши раздуваются, кажется, она и сама не рада последствиям флирта с Хижняком. – Я еду домой!
– Вот-вот! – Я закуриваю. – Антон должен подойти, вы его места заняли.
– Пойдем! – Даша встает и берет Хижняка за руку.
– Скажешь ей завтра спасибо! – Хижняк нехотя поднимается. – Она тебя спасла.
– Может, останешься, звезда? – Я привстаю с дивана. – Покурим на террасе, поговорим о наболевшем!
– Олег, я прошу тебя! – Даша тянет его за собой.
– Давно пора перейти от слов к делам, зайка! – Я толкаю его в грудь.
– Я тебя здесь похороню! – Глаза Хижняка темнеют.
– Прекратите немедленно, Андрей! – верещит Даша. – Олег!
– Всегда мечтал о таком стильном могильщике! – Я кладу ему руку на плечо, он ее сбрасывает, а я не удерживаюсь, делаю шаг назад, задеваю чье-то плечо и вижу, как из темноты что-то вылетает. Пятно движется в рапиде, постепенно обретая контуры бутылки Dewars, которая медленно падает на стеклянный стол и разбивается. Стекло выдерживает паузу, видимо, забыв законы физики, а потом разбегается паутиной трещинок.
Девицы взвизгивают, Даша успевает утащить Хижняка с поля боя, официант, которого я задел, стоит как вкопанный и не понимает, извиняться ему или просто вызвать охрану. Олигархи разражаются дружным хохотом.
Я сажусь на диван, тупо смотрю, как официанты вытирают со стола разлитый виски, собирают осколки, кто-то из них поранился. Раскладывают салфетки с мелкими капельками крови, и веселье продолжается, а мой пьяный угар некому пресечь. Что обидно – ведь я продолжу нажираться дальше.
В глазах двоится, я пытаюсь рассмотреть окружающих, но вижу лишь танец теней. Я пьяно улыбаюсь и пытаюсь поймать хвост беседы.