Апельсин–желание

– Вы читали не дневник, а Дашину книгу о девочке-фанатке, безответно влюбленной в голливудскую звезду. Книгу, которую она пишет, а отрывки размещает в дневнике. К написанию девочка подошла очень профессионально: постоянно торчит на сайтах фанатов, чтобы изучить их психологию, и собирает об Орландо Блуме информацию. Даша просто пока не очень верит в собственный литературный талант и стесняется кому-нибудь показывать результаты своего творчества. А по мне так отличный выходит роман. Думаю написать по нему сценарий и пригласить Орландо на второстепенную роль. Ну а вас, само собой, на главную. – Варламов подмигнул. – Я и Ангелина были ее единственными читателями.

– А где Ангелина?

Варламов посмотрел на часы.

– Поздравляю, где-нибудь на подлете к Штатам. Там ее ждет маленькое вознаграждение в полмиллиона долларов за потрясающий авантюрный талант. Удивительная женщина – развести на бабки такого монстра! – сказал Варламов с восхищением. – Ангелинушка хотела с собой любовника молодого прихватить за компанию, но Артур Георгиевич решил Глеба оставить в Москве – в качестве компенсации за моральный ущерб. Врет, наверное, просто Гайворонский совершенно определенно неравнодушен к Ангелине.

– Значит, никакой Блум не собирался приезжать в Москву?

– Кто знает, может быть, и приехал бы, если б его пригласили, – рассмеялся Варламов.

– Но она так искренне убивалась, когда Даша исчезла. Я поверил.

– Уверен, что убивалась она искренне, поэтому не свалила с деньгами раньше.

Максим хотел еще кое-что спросить у Варламова про Дашу, но передумал. Выскочил из машины и побежал навстречу своей Синей птице.

Эпилог

Несколько месяцев спустя…

Больничная палата утопала в цветах. Макс подошел к окну, о стекло билась бабочка. Он осторожно взял ее и положил на руку жене.

– Щекотно, – пискнула Даша и улыбнулась. – Максим, когда меня уже выпишут?

– Ну, потерпи, солнышко. Как только врачи скажут «можно», я сразу заберу тебя домой. Они говорят, что хотят тебя еще немного понаблюдать.

– Надоели они мне со своими наблюдениями.

– Не бухти. – Макс поцеловал Дашу в лоб, потом в нос, потом в губы.

– Ко мне приходила Елена Петровна Зотова, – повеселела Даша. – Когда мы с тобой родим ребенка, сделаю ее крестной. Ведь именно из-за нее папа заставил тебя на мне жениться.

– Глупости, никто меня не заставлял, – возмутился Макс, взял Дашину руку и поцеловал каждый пальчик. – А зачем Елена Петровна приходила? Дело-то закрыли.

– Просто так. Навещала меня, апельсинчики принесла, – Даша села на постели, взяла с тумбочки апельсин и принялась сосредоточенно его чистить, роняя оранжевые шкурки на одеяло. – Елена Петровна, мне кажется, чувство вины испытывает перед нашей семьей из-за того, что с моей помощью вычислила убийцу. Но кто же мог предположить, что болезнь сделает моего деда преступником? Врачи говорят, что на фоне нарушения сна у деда появились такие расстройства, как живые, яркие сновидения и галлюцинации. В этом и скрывается причина его поведения. А мне кажется – не в том дело. Бабушка перед смертью умоляла деда, чтобы он об отце позаботился. Ее просьба легла на проблемы, связанные с болезнью, и на общее мировоззрение деда. Он же закоренелый моралист, потому и оберегал папу таким кошмарным образом. Маму убил, потому что она папе с Поляком изменила. Дед об этом случайно узнал, дождался, когда папа уедет, и совершил преступление. С Катей Кутузовой похожая история. Папа ее представил как будущую жену, она посещала деда в больнице, таскала ему домашние котлеты. А он следил за девушкой, ведь часто из больницы сбегал. Видно, в одно из посещений Кати дед у нее ключи вытащил… Ладно, бог с ним, врачи говорят, что жить ему осталось от силы месяц. Болезнь окончательно сделала его овощем, и больше никому он не сможет причинить зла.

– Ужасно это все, – вздохнул Макс. – Как твой отец, оправился от шока?

– Понимаешь, Максим… Папу много лет мучила совесть из-за смерти Поляка и мамы, поэтому жизнь свою наладить не мог. Страдал из-за того, что отец его не любит, но ведь деда на преступления толкала не только болезнь, но и любовь к папе, как бы это дико ни казалось. Я рада, что правда открылась и все встало на свои места. Наконец-то папа смирился со смертью мамы и скинул со своих плеч тяжелый груз чувства вины.

– А я рад, что ты у меня есть, – улыбнулся Макс и поцеловал Дашу в апельсиновые губы.