Жизнь под чужим солнцем

— Слушай, — спросила Даша у Алины после обеда, когда они возвращались в свой номер, — тебе Алла не показалась немного странной?

— Да нет, обычная стерва, — усмехнулась Алина. — И нечего на меня так смотреть! Я тебе говорю истинную правду, до которой ты сама в жизни не додумаешься. Стерва, подцепившая богатого мужика и дрожащая над ним куда больше, чем пресловутая курица над потомством. Просто я, с ее точки зрения, представляю для нее угрозу, а ты нет — слишком безобидная. А вот с Никитой стоит познакомиться поближе. Кстати, я ему пообещала, что после обеда мы не пойдем к морю, а будем загорать у бассейна, и они к нам присоединятся. Так что у тебя будет прекрасный шанс понаблюдать нормального мужика, а не твоих… переводчиков, прости господи.

— Только он мне совершенно ни к чему, тот шанс, — сердито ответила Даша. — А насчет бассейна могла бы и со мной посоветоваться.

— Да вот я и посоветовалась, — невозмутимо отозвалась Алина. — А если тебе моя идея не нравится, можешь лежать у моря в гордом одиночестве, я пойму.

Так, это было что-то новенькое. Еще в Москве Даша и Алина договорились курортных романов не заводить, помогать друг другу отбиваться от назойливых кавалеров и держаться в основном вдвоем. Причем было очевидно, что Алина прекрасно отобьется от кого угодно и сама, а потому более зависимой оказывалась Даша. Кроме того, Алина ясно обозначила свое отношение к отдыху, на котором они и сошлись: «Никаких лиц мужского пола любой национальности. Не будем уподобляться изголодавшимся дурочкам в ожидании климакса». Дашу несколько покоробила формулировка, но в целом она была с ней согласна.

И вот выясняется, что какие-то лица мужского пола все-таки будут присутствовать, более того — оказывать влияние на их отдых. Впрочем, подумала Даша, действительно можно полежать у моря одной, пока Алина устраивает свою личную жизнь.

— Давай через главный корпус пройдем, — попросила Алина, — я хочу посмотреть расписание экскурсий.

Они зашли в холл отеля и сразу услышали разговор на повышенных тонах.

— Смотри-ка, — удивилась Даша, — наши попутчики, с которыми мы в автобусе ехали. С кем, интересно, они ссорятся?

Алина и Даша подошли к тяжелым кожаным диванам, на которых расположилось человек пятнадцать отдыхающих. В центре, около стеклянного стола, сидели парень и девушка, в которых Даша узнала гидов, встречавших их около аэропорта.

— Ага, а вот и Маша с Левой, — заметила злорадно Алина. — И хорошо, пусть отдуваются за свое безалаберное начальство.

Маша с Левой отдувались по полной программе.

— Не понимаю, почему я два дня живу в номере, в котором нет горячей воды! — возмущенно кричала полная женщина с кудряшками. — Вместо обещанного вашей фирмой отдыха я получаю сплошную нервотрепку!

— Да, и почему в нашем номере нет сейфа? — вступила в разговор высокая черноволосая девушка.

— О чем вообще вы думали, когда оставили тут нас одних разбираться с обормотами, которые притворяются, что ничего не понимают? — спросил худощавый сероглазый парень, подошедший после Алины с Дашей. — Вы же представители фирмы! Неужели не могли подождать пятнадцать минут? За это время все спорные вопросы могли быть решены. К тому же вы говорите по-турецки, и, как я понял, очень неплохо.

Даша с удивлением заметила, что Алина вздрогнула и начала медленно поворачиваться на голос.

— Алин, ты что? — дернула ее за рукав Даша.

— Ничего. Показалось, — сдержанно ответила та. — Давай послушаем, как гиды будут оправдываться. По правде говоря, они действительно виноваты в ситуации, с турок-то что взять.

Оправдания Маши и Левы больше всего напомнили Даше бормотание мирного и доброго алкоголика с первого этажа ее дома, дяди Вади, как звали его все в округе. Получив необходимую для дальнейшей жизнедеятельности дозу алкоголя, дядя Вадя возвращался домой, где его ожидала в полной боевой готовности жена, Мария Ивановна. Ее во дворе никто и никогда не называл тетей Машей. Грозный рык Марии Ивановны загонял в конуру даже дворового пса Байкала, а у дяди Вади вызывал то самое непрерывное бессодержательное лепетание, которое Даша узнавала сейчас в оправданиях Маши и Левы. Какой-то смысл в нем, безусловно, был, но для окружающих он не имел никакого значения.

— Так, заканчивайте свое мычание, — произнес кто-то среди сидевших, по-видимому, тоже уловив в речи гидов что-то дяди-Вадино. — Лучше сделайте что-нибудь толковое, например, расселите нас в другие номера.