Двойник

Судя по количеству телевизионных фургонов, съехавшихся к госпиталю, и толпе репортеров при входе, пресса тоже решила, что Мэтти Первис достойна всеобщего внимания и восхищения. Риццоли с трудом протиснулась в холл. История про женщину, заживо погребенную в ящике, лихорадила все средства массовой информации. Риццоли пришлось предъявить удостоверение на двух постах охраны, прежде чем ей разрешили постучаться в палату Мэтти Первис. Ответа не последовало, и она вошла в комнату.

Телевизор работал, но без звука. На экране мелькали кадры, которые никто не смотрел. Мэтти лежала на кровати с закрытыми глазами и была совсем не похожа на холеную невесту со свадебного фото. Ее опухшие губы были изранены, лицо напоминало причудливую карту из царапин и порезов. Трубка капельницы тянулась к руке с ободранными пальцами и сломанными ногтями. Она напоминала лапу дикого животного. Но выражение лица Мэтти было умиротворенным — значит, ей не снились кошмары.

— Госпожа Первис! — тихо окликнула ее Риццоли.

Мэтти открыла глаза и заморгала, пытаясь разглядеть посетителя.

— А, детектив Риццоли, это снова вы.

— Я решила вас проведать. Как вы сегодня себя чувствуете?

Мэтти глубоко вздохнула.

— Намного лучше. Который час?

— Скоро полдень.

— Я проспала все утро?

— Вам было необходимо поспать. Нет, не поднимайтесь, расслабьтесь.

— Но я так устала лежать на спине. — Мэтти откинула одеяло и присела. Нечесаные волосы упали спутанными прядями на ее лицо.

— Я видела вашу малышку через окно детской. Она красавица.

— Правда? — Мэтти улыбнулась. — Я хочу назвать ее Роуз. Мне всегда нравилось это имя.

Роуз. Риццоли слегка поежилась. Это просто совпадение, одно из тех необъяснимых совпадений, которые случаются в этой вселенной. Алиса Роуз. Роуз Первис. Одна девочка давно умерла, а вторая только начинает жить. Но еле заметная хрупкая связь протянулась между ними сквозь десятилетия.

— У вас есть ко мне еще вопросы? — поинтересовалась Мэтти.

— Ну, как вам сказать… — Риццоли подвинула к кровати стул и села. — Я вчера задала вам очень много вопросов, Мэтти. Но так и не спросила, как вам удалось это сделать. Как у вас хватило сил.

— Что удалось?

— Не сойти с ума. Не пасть духом.

Улыбка померкла на губах Мэтти. Она посмотрела на Риццоли широко раскрытыми испуганными глазами и пробормотала:

— Даже не знаю. Я никогда не думала, что смогу… — Она замолчала. — Я хотела жить, вот и все. Я хотела, чтобы выжил мой ребенок.

Некоторое время они молчали.

А потом Риццоли сказала:

— Я бы хотела предупредить вас в отношении прессы. Они так и ждут момента прорваться к вам. Я с трудом протиснулась сквозь толпу журналистов. Пока работникам больницы удается сдерживать их напор, но, когда вы вернетесь домой, будет совсем по-другому. Особенно после того… — Риццоли не договорила.

— После чего?

— Я просто хотела, чтобы вы подготовились, вот и все. Не позволяйте никому давить на вас и заставлять делать что-то.

Мэтти нахмурилась. Потом ее взгляд устремился к экрану телевизора, где беззвучно мелькал полуденный выпуск новостей.

— Его уже по всем каналам показали, — заметила она.

На экране Дуэйн Первис утопал в море микрофонов. Мэтти потянулась к пульту и включила звук.

— Это самый счастливый день в моей жизни, — вещал Дуэйн в толпу репортеров. — Моя замечательная жена и дочка снова со мной. Это была пытка, которую не описать словами. Кошмар, который невозможно себе представить. Слава Богу, слава Богу, что все так хорошо кончилось.

Мэтти выключила телевизор. Но ее взгляд был по-прежнему прикован к темному экрану.

— Не могу поверить, что все это наяву, — сказала она. — Мне кажется, что этого не было. Вот почему я сейчас так спокойна. Мне просто не верится, что я действительно была там, в этом ящике.

— Но вы были там, Мэтти. Пройдет время, прежде чем вы это осознаете. Возможно, вас будут мучить кошмары. Страшные воспоминания. Заходя в лифт или заглядывая в шкаф, вы можете внезапно почувствовать, что снова оказались в том ящике. Но постепенно это пройдет, я вам обещаю. Просто помните, что все пройдет.

Мэтти взглянула на Джейн. В ее глазах блестели слезы.

— Вы это знаете.

«Да, я знаю, — подумала Риццоли, ощупывая шрамы на своих ладонях. Они были свидетельством пытки, через которую пришлось пройти ей самой, чтобы выжить. — Выжить — это только начало».