Двойник

Беременность Никки Уэллс была очевидна для убийцы. Но это не вызвало жалости и снисхождения ни к ней, ни к ее неродившемуся ребенку. Они оказались в лесном погребальном костре.

Маура перевернула страницу. И нахмурилась, прочитав следующее предложение в отчете патологоанатома:

«На рентгеновском снимке у плода заметно отсутствие правых большеберцовой, малоберцовой костей и костей предплюсны».

В конце предложения кто-то ручкой поставил звездочку и наспех приписал: «Смотри приложение». Маура открыла приложенную страницу и прочла:

«Аномалия плода отмечена в акушерской карточке пациентки тремя месяцами ранее. Ультразвук, сделанный на шестом месяце, показал, что у плода отсутствует правая нижняя конечность, скорее всего вследствие синдрома амниотических тяжей».

Порок развития плода. За несколько месяцев до смерти Никки Уэллс уже знала, что ее ребенок родится без правой ноги, и все-таки решила не прерывать беременность. Сохранить ребенка.

Последние страницы досье, как Маура и ожидала, были самыми страшными. Усилием воли она заставила себя взглянуть на снимки. Увидела обугленные конечности и туловище. Не хорошенькая беременная женщина, разрумянившаяся и светящаяся счастьем, а скалящийся сквозь обугленную маску череп со сплющенными от удара убийцы лицевыми костями.

«Это сделала Амальтея Лэнк. Моя мать. Она размозжила им головы и заволокла тела в сарай. Неужели она испытывала возбуждение, обливая их бензином, чиркая спичкой? Неужели стояла у горящего сарая, смакуя запах паленых волос и плоти?»

Не в силах смотреть на ужасающие фотографии, Маура закрыла папку. И взялась за конверты с рентгеновскими снимками, которые тоже лежали у нее на столе. Она отнесла их к проектору и разместила на экране снимки головы и шеи Терезы Уэллс. Вспыхнул свет, выхватив причудливые тени костей. Рентгеновские снимки не вызывали такого отвращения, как фотографии. Лишенные узнаваемой плоти, трупы теряли возможность ужасать. Все скелеты похожи. Череп, который она сейчас рассматривала, мог принадлежать любой женщине, как близкой, так и незнакомой. Она уставилась на проломленный свод, на треугольник вдавленной кости. Это явно был не скользящий удар; только направленный и яростный размах руки мог загнать осколок кости в теменную долю мозга.

Она убрала снимки Терезы, достала из второго конверта новую пару пленок и разместила их на экране. Еще один череп — на этот раз принадлежавший Никки. Как и сестру, Никки тоже ударили по голове, но этот удар пришелся на лоб, сокрушив лобную кость и так сильно раздробив глазницы, что глаза, должно быть, разорвались в своих впадинах. Никки Уэллс наверняка видела приближение удара.

Маура сняла пленки с видами черепа и поместила на экран следующую серию снимков — позвоночника и таза, которые, как ни странно, уцелели под обугленными тканями. В области таза проступали кости плода. Хотя огонь смешал мать и дитя в единую обугленную массу, на рентгеновском снимке отчетливо просматривались два отдельных человека. Два комплекта костей, две жертвы.

Маура увидела и еще кое-что: яркое пятнышко, которое выделялось даже в клубке теней. Словно серебряная иголочка на лобковой кости Никки Уэллс. Что это, осколок металла? Вероятно, что-то связанное с одеждой — например, микроскопический фрагмент застежки-молнии, приставший к обожженной коже.

Маура полезла в конверт и нашла боковой снимок туловища. Она поместила его рядом с фронтальным видом. Металлический фрагмент просматривался и на боковом снимке, но теперь она видела, что он не лежал на лобковой кости, казалось, он врос в нее.

Маура вынула из конверта все рентгеновские снимки Никки и попарно развесила их на проекторе. Она различила пятна на снимке грудной клетки, которые отметил доктор Хобарт, — металлические петельки и крючки бюстгальтера. На боковых снимках было заметно, что петельки лежат на мягких тканях. Она снова вгляделась в снимки тазовой области, где просматривался металлический осколок, вросший в лобковую кость. Доктор Хобарт упомянул об этом в своем отчете, однако о своих выводах так и не сообщил. Возможно, счел эту находку незначительной деталью. Да и в самом деле, на фоне всех прочих ужасов, связанных с убитой, на такую мелочь он мог не обратить внимания.

Йошима ассистировал Хобарту во время вскрытия; возможно, он еще помнит подробности.

Маура вышла из кабинета, спустилась по лестнице и, толкнув распашные двери, вошла в секционный зал. Там никого не было, рабочие столы после вечерней смены уже протерли.