Один из лучших женихов Лондона, дуэлянт, не знающий поражений, красавец...
Миша тоже заметил его и гаркнул:
– Здравствуйте. Вы привезли брумбель?
– Нет, – неожиданно писклявым голосом ответил прибывший, – я жену жду.
– Ну и где этот хренов брумбель? – завозмущался Михаил. – Куда подевался чертов брумбель? Где его носит, идиотского брумбеля? Народ давно вышел, а брумбеля не видно!
– Здесь! – звонко ответили из тамбура. – Брумбель тут, но мне одной не справиться.
Миша крякнул и вошел в поезд. Я без промедления последовала за ним и увидела стройную, очень хорошенькую блондиночку в сапогах-ботфортах и симпатичной дубленой курточке, из-под которой торчал подол то ли мини-юбки, то ли экстремально короткого платья розового цвета.
– Где брумбель? – без особой радости поинтересовался Миша.
– Тут. Помогите, пожалуйста, – пролепетала незнакомка и чуть посторонилась.
Михаил присвистнул, я вздохнула. За спиной красавицы громоздились здоровенные ящики. Штук десять, не меньше.
– Вот, блин, чертов брумбель! – в сердцах выпалил Михаил. – Хорошо, что джип большой.
– Простите, – прошептала блондинка, становясь пунцовой.
– Нам понадобится тележка, – протянула я, – брумбель так до машины не донести.
– Хренов брумбель! – дал волю раздражению Михаил. – Ну-ка, отойдите в сторонку...
– Меня зовут Машенькой, – смущенно представилась девушка, прижимаясь к стене.
– Лучше вам сойти на перрон, – прогудел Михаил. – Это ж какой дурак додумался эту ерунду в короба без ручек запихать?
– Извините, – побагровела Машенька. – Меня дома четыре человека провожали, я думала, в Москве тоже не один мужчина встретит. Папа приказал прямо с вокзала к Карине Карловне отправляться.
– И кто у нас папаша? – риторически поинтересовался Миша, оценивая взглядом размер свалившейся на него беды.
– Он брумбель де... – начала Машенька.
Конца фразы мы не расслышали, все звуки утонули в громком гудке отбывающего от соседней платформы состава.
– Ясненько, – вздохнул Михаил, когда воцарилась относительная тишина, – ваш отец сделал брумбель.
Машенька сравнялась по цвету с перезревшим баклажаном.
– Можно и так сказать.
– Вот странный мужик, не в обиду ему будет сказано, – прокряхтел Михаил, хватая один из ящиков. – Офигенно здоровенный брумбель у него получился. А уж тяжеленный! Хуже чугунины.
Машенька закашлялась и вышла из вагона.
– Нет, не понимаю я таких людей, – злился Миша. – Девчонка в Москву за шмотками отправилась, а папенька ей хренов брумбель всучил. Добро бы он маленький был, симпатичный. Так нет же, уродище неподъемное! Легче, наверное, корову тащить, чем этот брумбель.
– Замолчи, – посоветовала я. – Маша вся красная, наверное, ей неудобно за глупость отца, не смущай девушку. Куда ей деваться? Он приказал, дочка подчинилась.
Михаил вытер со лба пот.
– Некрасиво вышло, сейчас исправлю.
Сопя от напряжения, Михаил выволок первый ящик на перрон и повернулся к трясущейся то ли от холода, то ли от недосыпа девушке.
– Простите, не хотел вас обидеть.
– Я совсем не сержусь, – зашептала блондинка. – Понимаю, сколько неудобств вам доставила. Не моя идея отправиться в столицу, папина, он мне...
– Хренов брумбель всучил! – взревел Михаил.
Я посмотрела на вновь побагровевшую Машеньку и побежала к группе стоявших невдалеке носильщиков.
Когда груду ящиков втолкнули в мой безразмерный джип, места там осталось всего ничего, на двух мышей.
– Хорош бы я был со своей праворульной трехдверкой, – вздохнул Миша. – Спасибо тебе, Таня! Надеюсь, ты не опоздаешь на работу из-за меня.
– Времени много, дорога пока пустая, – успокоила я его.
– Простите, правильно ли я поняла, Татьяна не служит у Карины Карловны? – робко осведомилась Машенька, когда я выехала на проспект.
– Нет, – ответил Миша, – Таня помогает с брумбелем из хорошего ко мне отношения.
– Ой, как неудобно! – снова залилась краской Маша.
– Чепуха, – попыталась я успокоить девушку, – вы же не виноваты.
– Если отец сделал брумбель, дочь за него не в ответе, – галантно подхватил Михаил.
Маша превратилась в сочную свеклу, и тут у нее в сумке затрезвонил сотовый.
– Доброе утро, тетя Карина, – зачирикала гостья. – Доехала отлично. Да, встретили. Да, еду. Да, чудесно. Да, да, да. Ой, зачем? Ну не надо!
Девушка захлопнула «раскладушку».