Громко рыдая, Джулия вылетела из-за стола и кинулась в коридор. Катерина Андреевна не поверила своим ушам и от нахальства Джулии лишилась дара речи. При жизни отца девчонка закатывала истерики, категорически отказываясь лечиться, а теперь упрекает мать, что та не имеет возможности продолжить делать ей дорогостоящие операции? Какой беспрецедентной наглостью надо обладать, чтобы козырять званием сироты! И кто убил Николая, а?
Пока Золотарева пыталась справиться с эмоциями, ее подруга вскочила с места со словами:
– Юлечка, нужно быть с девочкой деликатной, у нее трудный возраст. Ну зачем ты сама решила вопрос с курсами? Это неверно, следовало хоть для проформы обсудить с Джулией ее будущее.
И бабушка побежала за внучкой.
– Мама права, – расстроилась Юля. – Но я-то хотела как лучше! Случай устроиться на подготовительное отделение представился неожиданно, я ухватилась за этот шанс, понимая, что другого не будет. Если бы у Джулии был хоть какой-то талант, я бы непременно постаралась устроить ее в соответствующий вуз, но у нее ни к какой профессии тяги нет.
Юля вдруг схватилась за горло и замолчала.
– Врешь! – закричала, вбегая в кухню, Джулия. – Я увлекаюсь чтением! Обожаю комиксы!
Катерина покосилась на красную от гнева девчонку и решила хоть раз поставить ее на место:
– Комиксы? Тетрадки с картинками? Тебе самой не смешно?
Глава 20
Когда Джулия, поджав губы, ушла, Юля с трудом выдохнула и пожаловалась:
– Грудь как ремнем стянуло. Воздух в легких застрял и ни туда ни сюда.
– Немедленно обратись к врачу, – испугалась Катерина Андреевна.
– Прямо сейчас запишусь, – пообещала Юлия и взялась за телефон.
– После обследования непременно сообщи мне о результатах, – потребовала Золотарева.
Около полудня следующего дня Юля позвонила подруге матери и сказала:
– Тетя Катя, все нормально, анализы хорошие. Вчера у меня от волнения случился сосудистый спазм, надо попить кое-какие лекарства.
– Досконально выполняй предписания доктора, – напомнила Катерина Андреевна.
– Я была в аптеке, – ответила Юля, – оставила там немалую сумму. Денег жаль, но здоровье дороже. Сегодня мама в боевом настроении, идет на меня танком, требует разрешить Джулии самостоятельно выбрать институт. Я бы и рада согласиться, но вижу: ума и желания трудиться у дочери нет, ей светит аттестат с троечками. Ну выберет она себе МГИМО или МГУ, и что? Как туда попасть без золотой медали или связей? Попробую еще разок спокойно побеседовать с Джулией, авось она остыла после вчерашней истерики и нормально воспримет мои аргументы.
– Бог тебе в помощь, – пожелала Катерина Андреевна, – ты одна в вашей семье разумная.
– Спасибо, – грустно откликнулась Юля. – Теперь все на мне, не дай бог, умру, прежде чем дочку в жизни устрою. Встречу на том свете Колю, он меня никогда не простит за то, что Джуленьку покинула...
Рассказчица умолкла и внимательно посмотрела на меня. А затем задала весьма резонный вопрос:
– Ну и как вам кажется, женщина, которая пошла к доктору, потратила немалую сумму на дорогие лекарства, чтобы не потерять здоровье и не оставить Раису Демьяновну с Джулией одних на белом свете, могла в тот же день наложить на себя руки? Совсем ведь не похоже, что ответственная Юлия, желавшая видеть дочь студенткой пединститута и намеревавшаяся вечером объяснить ей необходимость высшего образования, задумала отравиться таблетками.
Мне не оставалось ничего иного, как согласиться с Катериной Андреевной. И та, удовлетворенно кивнув, продолжила повествование.
...Что происходило с Юлией в промежуток с часа дня и до пяти, когда она, приехав домой, выпила стакан воды с растворенными в ней таблетками кракона, не знает никто. Доподлинно известно, что в половине первого она отпросилась с работы. Пришла к начальнице, Елене Львовне, и сказала:
– Сделайте одолжение, отпустите меня. Я должна познакомиться с дамой, которая может устроить Джулию в любой вуз России за вменяемые деньги. Предложение действительно только один день, завтра я им уже не смогу воспользоваться.
У Елены Львовны два сына-школьника, поэтому она сразу согласилась:
– Конечно, поезжай. Но только не плати никаких сумм вперед, вдруг эта дама мошенница.
– Не буду, – кивнула Юля. – Предоплаты и не требуют. Елена Львовна, пожалуйста, никому не рассказывайте, куда я направилась. Эта женщина условие поставила, чтобы я молчала о ней, иначе она откажется иметь со мной дело.