Шарада Шекспира

Трудно сказать, почему экстравагантный господин Букчин решил, что именно так должны выглядеть помещение, костюмы, драматургия и игра актеров, но такова была его творческая интерпретация. Театр завоевал популярность в нешироких кругах, и это положение дел вполне удовлетворяло амбиции Букчина. Иметь свой собственный, маленький скандальный мирок, где можно царить безраздельно, - вот к чему стремился режиссер еще со студенческой скамьи.

Именно в этот театр и собиралась сегодня вечером Ева. Именно для театральной премьеры под названием «Прекрасная злодейка» приобретался шелковый зеленый наряд.

После звонка хирурга Адамова стало ясно, что смотреть спектакль Еве придется одной.

Глава 2

В Москву пришли оттепели, грязь и хмурое небо. Ночью снег покрывался ледяной коркой, лужи замерзали, городские огни блестели сквозь морозную дымку. Днем на улицах стоял сырой, промозглый туман.

В баре бильярдной «Золотой шар» существовали часы затишья, когда посетителей почти не было. Один-два человека, которые заказывали себе кофе или небольшие порции спиртного, были не в счет. В такие часы разрешалось курить.

Бармен, лениво позевывая, принес Всеславу сигару и пепельницу.

На стенах бара висели картины: «Игроки в карты», «Игроки в бильярд» и «Любители аперитива». Смирнов знал каждую их деталь. Клиенты иногда опаздывали, и ему приходилось ждать их, развлекаясь курением и созерцанием сих живописных шедевров. Лампы в стеклянных плафонах под старину горели тускло. За окнами в молочной мути едва угадывались деревья.

«Как в Лондоне», - почему-то подумал сыщик и посмотрел на дверь.

Через минуту в бар вошел высокий представительный мужчина. На вид ему можно было дать от сорока до пятидесяти лет. Лицо моложавое, фигура подтянутая, зато волосы сильно тронутые сединой, с наметившейся лысиной. Он окинул помещение цепким орлиным взором и сразу направился к Смирнову.

- Адамов, - полушепотом представился он, наклоняя красивую, породистую голову. - А вы…

- Тот, кто вам нужен, - усмехнулся сыщик, делая плавный жест рукой. - Присаживайтесь. Курите?

- Пожалуй… Бросал два раза, неудачно.

Адамов подозвал бармена, велел принести сигареты и зеленый чай. Тот удивленно поднял брови, но переспрашивать не стал. Молча удалился, вернулся с пачкой «Данхилла», чаем в специальной китайской чашке с крышкой.

- У нас с вами времени - полтора часа, - сказал Смирнов доктору. - Успеете изложить суть дела?

- Попробую. - Адамов поднял на собеседника большие темные, какие-то цыганские глаза. - С чего начинать?

- С самого неприятного.

- Я отменил все плановые операции на две недели, - вздохнул хирург. - Сегодня утром я ездил в клинику, написал заявление… решил взять отпуск за свой счет. Персонал от меня шарахается как от чумного. И вообще, хочется бросить все, уехать куда-нибудь в Прибалтику, на Янтарный берег и слушать, как шумят прибой и сосны.

- Так в чем проблема?

- В подписке о невыезде. Как вы думаете, меня посадят? - Он попытался раскурить сигарету, пару раз затянулся, ткнул ее в пепельницу, смял. - Черт!

- Я пока ничего не услышал от вас по поводу убийства, - напомнил Всеслав.

- Да, конечно… - Господин Адамов взял новую сигарету, щелкнул зажигалкой. Над столиком поплыл ароматный дымок. - Моя жизнь летит в тартарары… - прошептал он, глядя на молочно-белый туман за окном. - Все просто валится в пропасть! А ведь я считал себя счастливчиком. Мне везло! Выбрал профессию по душе, попал в классную клинику, женился на девушке, за которой бегал весь курс, пошел в гору. И вдруг… Наверное, неудачники не так переживают поражения, они к ним привыкают. Мой жизненный путь складывался слишком гладко, легко. Интеллигентные, любящие родители; две бабушки, обожающие единственного внука; школа, которую я окончил с золотой медалью; поступление в мединститут, годы учебы… Я был бессменным старостой группы, комсомольским вожаком, основателем студенческого хирургического кружка. Потом сделал научную карьеру, защитил кандидатскую по пластике, докторскую. И все получалось! У нас с женой родилась дочь, именно тогда, когда мы это запланировали: не раньше и не позже. Появились средства, и мы смогли приобрести собственную квартиру. Словом, чего еще желать?

Он замолчал, глядя мимо сыщика, нервно затягиваясь.

- И все-таки…

- Да-да, я знаю, - дернулся Адамов. - Сейчас… Я перейду к главному. Моя жена умерла. Это случилось восемь лет назад. Она… впрочем, неважно. Какое отношение ее смерть имеет к сегодняшним событиям? Я жил один, горевал. Потом женился второй раз, на Кристине, моей ассистентке. Она тоже хирург. Но после вступления в брак я настоял, чтобы она бросила работу. Негоже в клинике разводить семейственность, все эти шуры-муры. Вероятно, я был не прав, но Кристина меня послушалась.