Шарада Шекспира

Алия Захарова ойкнула, попятилась.

- Что вы говорите… У-убит?

- Вот именно.

- Но у них с Лялей ничего не было… кажется, - испуганно пробормотала она. - Я уже не знаю, что и думать!

Сыщик задал ей дежурный вопрос о Матвееве и получил отрицательный ответ. Впрочем, как и ожидал.

- Вы сами кого-нибудь подозреваете? Кто мог желать смерти вашей сестре?

Алия развела дрожащие руки. Она выглядела подавленной.

- Пока никого не нашли. Муж говорил, может быть, Ляльку убили из-за сердца? Ну, кому-нибудь понадобилось сердце, дочке миллионера, например, а тот хирург - член банды, которая занимается продажей за границу человеческих органов. Или вся эта клиника! В таком случае дело замнут. Деньги всем нужны, и следователям, и ментам, и… в общем, сами понимаете.

Смирнов не стал с ней спорить, вежливо поблагодарил за помощь, попрощался. Ему еще надо было успеть встретиться со своим старым приятелем, расспросить об Олеге Рязанцеве, бывшем супруге Евы. В таком деле никого нельзя сбрасывать со счетов.

Разговор с сослуживцем по спецотряду получился невеселый. Сидели в небольшом ресторанчике, за шашлыком и бутылкой красного вина.

- Жмут со всех сторон, - полушепотом жаловался сослуживец. - Платят мизер, а работать приходится сутками. Надо было давно из органов уходить. Теперь уже не сорвешься, хочется до пенсии дослужить.

Смирнов молча кивал, наливал вино. Пили без тостов, не чокаясь. Шашлык здесь готовили отличный, и приятель постепенно оттаял.

- Ты-то хоть нормально зарабатываешь? - поинтересовался он.

- Хватает. Так что насчет Рязанцева? Как живет, чем дышит?

Приятель пожал плечами:

- Да все вроде бы в порядке. Недавно майора получил, товарищи по службе на него не жалуются. Хороший мужик, спокойный, надежный, начальству задницу не лижет, никого не подсиживает, пьет в меру. А зачем он тебе?

- Я у него жену отбил, - улыбнулся сыщик. - Теперь навожу справки: мстить он не собирается?

- Ну, ты даешь! Я что-то слышал, думал, брехня. А оказывается, так и есть! Чудеса творятся на белом свете… Но Рязанцев не такой дурак, чтобы из-за бабы карьеру себе портить. Да и женился он, все путем.

- Женился? - обрадовался Смирнов. - На ком?

- На врачихе из медсанчасти. У него с желудком что-то, то ли гастрит, то ли язва. Лечился, лечился - и влюбился! Ха-ха-ха!

Приятель повеселел, жизнь уже не казалась ему сплошной черной полосой. Всеслав заказал еще вина. Сам не пил, наливал собеседнику. Поболтали о том о сем.

- Мне пора, - засобирался приятель. - Спасибо за угощение. Если понадоблюсь, звони. Своим надо помогать.

Они разошлись, и Смирнов поехал в клинику, где вел прием профессор Шкляров. Зачем? Он не задавался этим вопросом. Он находился в тисках полной нехватки времени, и ему было не до пробных шагов, не до дежурной слежки, не до проверки всех версий и вариантов. Каждый час, каждая минута, не говоря уже о днях, могли стать роковыми для Евы.

Тот, в чьих руках она оказалась, пока не предъявил конкретных требований. Это плохой признак… Значит, Потрошитель увлекся своей игрой, он потерял равновесие и становится непредсказуемым. Какие бы условия он ни поставил перед Смирновым, сам никаких договоренностей выполнять не собирается. Нельзя ждать, идти у него на поводу. Единственный выход, благоприятный для Евы, - опередить похитителя, вычислить его, спровоцировать и заставить оступиться.

Смирнов просто собирал информацию, всю, хоть каким-то боком причастную к исчезновению Евы. Убийства Садыковой и Крюковой, тайны семьи Адамовых, гибель актера Марченко, появление тени Дениса Матвеева - это неспроста. Из запутанного клубка данных предстоит вытащить кончик ниточки, которая приведет к Потрошителю.

Всеславу казалось, что он уже уловил зыбкую связь… что-то проскочило, промелькнуло перед глазами, но слишком быстро. Он не успел зафиксировать мысль, остановить ее, выделить из общей массы для пристального рассмотрения.

По дороге к профессору Шклярову сыщик ломал голову, как ему повести себя, чтобы не выдать Адамова, вызвать психиатра на откровенность и получить ответы на свои вопросы.

Глава 24

Потрошителю снились новые сны, каких он раньше никогда не видел.

Принимая на себя чужую роль, нельзя предвидеть, чем это может обернуться. Определенные намерения, поступки и мысли влекут за собой нечто необъяснимое - магию образа. Образ растет, заполняет собой внутренний мир человека и подминает его под себя, если человек слаб. Если же он силен, образ проявляется постепенно, незаметно, но последовательно вытесняя собственные привычки, взгляды и манеру поведения «хозяина».