Сокровище Китеж-града

– Они мстят по-другому, – сказала Ева. – Страхом… который сводит с ума, заставляет совершать губительные ошибки. Но ты прав. История непростая. Чтобы измыслить подобное, нужна долгая подготовка. Экспромтом такие вещи не провернешь.

Она задумалась. Бессонная ночь сказывалась тяжестью в голове, вялостью мыслей. К утру тучи затянули небо, изредка морося мелким дождем. Пасмурный день усугублял и без того скверное настроение.

– Что ты можешь сказать о нищем, который околачивается вокруг салона? – спросил Всеслав, заметив ее грусть. – Странный тип! Почему он выбрал именно это место? Попрошайки обычно занимаются своим ремеслом на вокзалах, в общественном транспорте или у церквей.

– Не знаю, – пожала плечами Ева. – Ходят слухи, что ему нравится Марианна. И якобы он торчит у забора ради нее, а милостыню собирает по ходу дела. Не помирать же ему с голоду из-за любви?

Смирнов поперхнулся чаем.

– Ты шутишь?! – откашлявшись, уточнил он. – Этот оборванец интересуется Марианной Былинской? Ну и чудеса!

– Любовь не признает материального, она свободна, как истинная дочь богов. Перед ней все равны.

Ева мечтательно улыбнулась и посмотрела в окно. Мелкий дождь сплошной живой пеленой отделял их со Славкой маленький мир от того огромного, необъятного мира, в котором все непредсказуемо, который бывает таким притягательным – и таким отталкивающим. Чудовищное и великое уживаются в нем, подобно сиамским близнецам – намертво срастаясь друг с другом. И разделить их порой невозможно. Этот большой мир дышит свободой, пугающей и желанной, как свет далеких звезд…

– Ева! Куда ты улетела?

Всеславу становилось не по себе, когда она вот так уходила от него – взглядом устремляясь к неведомым берегам, отрешенная, чужая. Познавать ее можно до бесконечности! Наверное, это свойство Евы – оставаться недосягаемой – и привлекло к ней Смирнова. Поиск, который продолжается и продолжается…

Он и профессию выбрал сообразно своей склонности к поиску. Неизведанное – его стихия. Ему нравится плыть к незнакомым островам, предвкушая радость открытий.

– В этой истории не хватает самого главного, – заявила Ева, как будто она и не уносилась мыслями за пределы их разговора. – Цель! Убийца преследует цель, о которой мы не догадываемся. Мы не приблизились к ней ни на шаг. Как только мы поймем его цель, мы сразу узнаем, кто он.

– Совсем легко… – усмехнулся сыщик. – Вот так посидим на кухне, помедитируем – и цель убийцы, а заодно и он сам окажутся перед нами как на ладошке.

– Не исключено!

Ева рассердилась. Иронизировать она тоже умеет.

Смирнов запоздало раскаялся в своем сарказме. Во-первых, ему не хотелось обижать Еву, а во-вторых, она была абсолютно права. Какую цель может преследовать убийца? Их не так уж много.

– Обогащение за счет убитого нам не подходит, – извиняющимся тоном сказал он. – Ни Губанова, ни Лужина солидного наследства оставить не могли. И претендовать на наследство – тоже. Из персонала салона самый состоятельный человек – Варвара Несторовна. И то, насколько я знаю, деньги не ее, а супруга.

– Возможно, существуют обстоятельства, которых мы не знаем.

– Согласен. И все же, думаю, деньги тут ни при чем. Тогда что? Месть? Шантаж? Ревность? Вот последнее – особенно интересно!

– Лужина – не бог весть какая красавица, – возразила Ева. – На роковую женщину она не похожа. Кто и к кому мог ее приревновать?

– Не допускаешь, что ревновала именно Ольга? И начала воздействовать на объект своей страсти, грозя раскрыть их связь? Женатый мужчина, который не желает огласки и скандала, отчаявшись, вполне мог пойти на убийство.

– А кто у нас женат? – задумалась Ева. – Скоков, Владин и Неделин. С натяжкой можно прибавить сюда супруга Сэты Фадеевой. Кто-то из них? При чем же тогда Губанова? Здесь что-то не то.

– Версия шаткая, но отбрасывать ее не стоит.

– Гостей в расчет не берем?

– Само развитие событий, включая историю «красной танцовщицы», указывает на определенный круг людей – в первую очередь это персонал салона и их ближайшее окружение, – поразмыслив, заключил сыщик. – Посторонний человек вряд ли имел возможность регулярно подслушивать из подсобки совещания «заговорщиков». Второе: лотос, который злоумышленник приносил в кабинет Неделиной, – это метод психологического давления, как бы еще один удар, наносимый более тонко. Но достаточно ощутимый. Я помню, в какую истерику едва не впала Варвара Несторовна по поводу цветка.